– Не сомневаюсь, что ты так и поступишь, милый! Но я не очень-то боюсь, что меня толкнут, особенно если ты будешь идти впереди, создавая фарватер. Договорились?
– Ладно. Но при условии, что ты оголишь свою талию.
– А зачем?
– На тех снимках в «Географическом журнале» у женщин талия непременно оголена. Это единственное, из-за чего журнал их снимает.
– Ну и прекрасно, раз ты этого хочешь. Хотя не уверена, что это мой стиль.
– Напрашиваешься на комплимент, обезьянка? Ты будешь прекрасно выглядеть, но не стоит баловать этим уличный сброд. Поэтому останься с прикрытой талией.
– Мне все равно. Если хочешь, я вполне могу и оголиться!
– Чересчур ты что-то покладиста! Делаешь так, как тебе хочется, но при этом вроде бы поддакиваешь мне. Это что, обычные женские уловки?
– Конечно!
Наше собеседование прервал звонок в дверь. Гвен удивилась.
– Позволь мне, – сказал я и, шагнув к двери, нажал на кнопку переговорника. – Кто там?
– Послание от Менеджера.
Я убрал палец с кнопки и спросил Гвен:
– Открыть?
– Думаю, да.
Я нажал на другую кнопку, дверь распахнулась, и человек в прокторской форме шагнул внутрь. Дверь захлопнулась. Он ткнул мне в руки какой-то листок.
– Распишитесь здесь, сенатор, – сказал он, но тут же отдернул руку. Скажите, а вы точно сенатор от «Стандарт Ойл»?
Глава 5
Он был одним из тех людей, которых смерть чрезвычайно украсила.
– Вы почему вдруг отступили? Кто вы такой? Назовите себя!
– А что? Если вы не сенатор, то забудьте о моем приходе. Я, наверное, ошибся адресом.
Посетитель сделал шаг назад и ударился спиной о дверь, всем своим видом изображая замешательство. Он повернул голову и попытался дотянуться до кнопки, открывающей замок.
Я сбросил его руку.
– Я велел вам назвать себя! Этот шутовской наряд еще ни о чем не говорит. Я желаю видеть ваше удостоверение. Гвен, задержи его!
– Конечно, сенатор!
Он сунул руку в задний карман брюк и быстро вытянул оттуда какую-то штуковину. Гвен стукнула его по руке, и неизвестный предмет выпал. Я сбоку ребром ладони ударил посетителя по шее. Листок бумаги кружился в воздухе, пока человек медленно ничком падал на пол. Из-за низкого притяжения здесь любое падение напоминало замедленную съемку. Это зрелище показалось мне довольно зловещим предвестием.
– Не давай ему шевельнуться, Гвен.
– Одну секундочку, сенатор, последи-ка за ним, – откликнулась она, шаря в сумке. Я отошел назад и подождал. Она продолжала: – Теперь порядок.
Только не перекрывай мою линию огня, пожалуйста!
– Вас понял, прием, – отозвался я, не спуская глаз с гостя, распростертого на полу.
Его неуклюжая поза говорила о том, что он пока пребывает «в нокауте», однако не исключалось и притворство. Вряд ли я так уж сильно его стукнул!
Поэтому я сильно надавил на левую чувствительную точку шеи поверженного, стараясь заставить его вскрикнуть и дернуться, если обморок был притворным. Но он не шелохнулся.
Тогда я обследовал незваного посетителя сперва со спины, потом перевернув вверх лицом.
Его брюки не соответствовали кителю: отсутствовал галун, отличавший прокторскую форму. Да и китель, явно сшитый не на него, имел неважнецкий вид. В карманах брюк я нашел несколько крон ассигнациями, лотерейный билет и пять патронов «шкода» калибром в шесть с половиной миллиметров. Они могли подойти и к пистолету, и к автомату, и к винтовке, и их хранение почти везде считалось противозаконным. Но больше ничего – ни бумажника, ни удостоверения. Судя по исходившему от него запаху, он явно нуждался в омовении. Я отодвинулся и встал.
– Держи его на прицеле, Гвен. По-моему, он из тех «ночных ходоков».
– Мне тоже так кажется. Посмотри-ка, пожалуйста, пока он не двигается, что там за штука валяется, – махнула рукой Гвен в сторону выпавшего из руки посетителя пистолета.
Назвать этот предмет «пистолетом» значило сильно ему польстить, хотя оружием он мог быть смертоносным. В просторечии такие подарки именовались «громыхалками». Я оглядел ее не прикасаясь. Дуло было сделано из металлической трубки, настолько светлой, что я засомневался, была ли «громыхалка» хоть раз в деле. Пластмассовая рукоятка, грубо обструганная, видно, подгонялась под размер ладони владельца. Спусковой механизм, укрытый под металлический чекой, был изготовлен (поверьте мне!) из резиновой тесемки. На мой взгляд, такое оружие могло выстрелить лишь единожды. Впрочем, учитывая хрупкость дула, оно стало бы для стреляющего более опасным, нежели для мишени.