– О Господи, да нет же! Его просто надо засунуть в освежитель и продержать там, пока он не станет гигиеничным. Отмыть с помощью горячей воды и большого количества соды с шампунем. Отчистить ногти на руках и ногах. И прочее, и прочее. Не выпускать из освежителя, пока он не прочистится полностью.
– Вы хотите позволить ему воспользоваться вашим освежителем?
– Сенатор, я устала от вони, которую он испускает. К тому же вряд ли мне придется пользоваться этим освежителем впредь!
– Вы правы, он сильно напоминает мне кучу сгнившего картофеля, плывущего в жаркий день по Гольфстриму. Билл, скидывай свои тряпки, да поживей!
Преступный мир – это наиболее консервативный из всех слоев общества.
Билл никак не желал раздеваться в присутствии леди, словно его нагота была разглашением сокровенных тайн. Глубоко шокированный моим предложением, он ужаснулся при мысли, что леди тоже за это! Еще вчера я, пожалуй, согласился бы с ним, но теперь я понимал, что Гвен будет непреклонна. Мало того, ситуация ее откровенно забавляла!
Когда он скидывал свои лохмотья, я даже проникся к нему какой-то симпатией. Билл напоминал цыпленка, удрученно ощипывающего самого себя.
Увидев его темно-серое от грязи исподнее, я скомандовал:
– Снимай все! И марш в освежитель! Приступай к мытью. Если сделаешь плохо, начнешь сначала. А если попробуешь высунуть нос раньше чем через тридцать минут, я даже не стану проверять, чист ли ты, а просто загоню обратно. И сбрось на пол эти кальсоны, быстро!
Билл, стоя спиной к Гвен, стянул наконец исподнее, бочком прошмыгнул в освежитель, прикрываясь руками в тщетной надежде спасти свое мужское достоинство, и плотно закрыл за собой дверь.
Гвен положила пистолет в сумку и стала сгибать и разгибать пальцы рук.
– Совсем онемели, пока я держала его на прицеле. Милый, можно позаимствовать эти патрончики?
– Что, что?
– Да те, которые ты отобрал у Билла. Кажется, их всего шесть, так?
Пять и еще один.
– Конечно, возьми, если хочешь!
Не стану же я говорить, что они мне самому пригодятся. Нет, в таких делах даже вопросов не задают. Я вынул патроны и вручил ей. Гвен оглядела их, кивнула, снова достала свой прелестный пистолетик, оттянула предохранитель и загнала все шесть зарядов в магазин, после чего, поставив предохранитель на место, положила пистолет в сумку.
– Поправь меня, если ошибусь, – медленно проговорил я. – Сперва ты его держала под «дулом» авторучки. Потом, когда он выронил оружие, ты стала целиться в него незаряженным пистолетом, так, что ли?
– Ричард, все вышло так неожиданно! И я сделала то, что смогла.
– Да я же не критикую тебя! Как раз наоборот!
– Но у меня не было времени поведать тебе об этом, – рассмеялась она и прибавила: – Дорогой, не мог бы ты расстаться с парой брюк и рубашкой? С теми, что как раз лежат на самом верху твоего чехла?
– Полагаю, что мог бы. В пользу этого «трудного дитяти»?
– Именно. Мне очень хочется поскорее убрать его тряпки с глаз долой.
А то воздух здесь никак не очистится.
– Ну так давай избавимся от них!
И я, спустив все шмотки Билла, кроме ботинок, в мусоропровод, тщательно вымыл руки под краном в кладовке.
– Гвен, я не думаю, что из этого дурачка можно еще что-нибудь вытянуть. Мы оставим ему кое-какую одежду и смоемся отсюда. Или смоемся, не оставляя никакой одежды…
Гвен удивленно воззрилась на меня.
– Но ведь прокторы его тут же застукают!
– Естественно! Дорогая женушка, этот парнишка рожден отщепенцем, и прокторы рано или поздно должны его схватить. А что они делают с «ночными ходоками»? Ты слышала что-нибудь об этом?
– Нет. Абсолютно ничего.
– Не думаю, что они отправляют таких типов обратно на Землю. Это слишком дорого для Компании и нарушало бы экономический баланс Голден Рула. Кроме того, здесь нет ни тюрем, ни карцеров, так что возможности ограничены. Значит…
Гвен озабоченно ответила:
– Не думаю, что приятно услышать продолжение твоей мысли!
– Да, оно не из приятных. За этой дверью, не прямо в поле зрения, но наверняка поблизости, притаилась парочка бандитов, замышляющих недоброе против нас, во всяком случае – против меня. И если Билл останется здесь – а он ведь не выполнил работенки, на которую его наняли! – как ты думаешь, не скормят ли они его крысам?
– Уф…
– Вот именно, «уф»! Мой дядюшка имел обыкновение говорить так:
«Никогда не поднимай брошенного котенка, если не задумал взять его к себе!» Так что же, Гвен?