Гвен радостно заулыбалась.
— Вот это идея! Спасибо вам обоим. Но ведь я не похожа на японку. Мой нос, мои глаза, моя кожа…
Снова пошло стрекотание на быстром, но многословном языке, на этот раз говорили трое. И Гвен сказала:
— Это может удлинить мне жизнь, — и добавила, обращаясь к нам: — Извините меня, пожалуйста!
Она вышла вместе с мамой-сан.
Кондо вернулся в зал, так как, судя по миганию лампочек на кухне, его там многие вызывали, но он ради нас некоторое время игнорировал клиентов.
Я сказал доброму доктору:
— Вы уже удлинили наши жизни, дав убежище у Тигра Кондо. Как вы полагаете — этот маскарад поможет нам взойти на борт шаттла?
— Надеюсь. Что еще остается?
— Ничего, наверное.
Папа Шульц полез в карман.
— Мне удалось раздобыть вам туристическую карточку у джентльмена, пославшего свою феску. Я стер его имя, но какое надо сюда вписать? Конечно, только не Эймс, но что взамен?
— Дело в том, что Гвен зарезервировала места на шаттле. Купила билеты.
— На ваши подлинные имена?
— Я не знаю точно.
— Надеюсь, что нет. Если она использовала фамилии Эймс и Новак, то лучшее, что вы можете сделать, — это попробовать пройти первыми и сесть так, чтобы никто вас не видел. Не так-то это легко. Я лучше сбегаю к билетному компьютеру и зарезервирую места на Джонсона и…
— Док…
— Да?.. Хотя бы на следующий шаттл, если этот переполнен.
— Вы не можете этого сделать. Если именно вы зарезервируете места для нас, то вас — ффютть — выкинут в открытый космос. До завтра они еще могут не спохватиться, но потом все равно прознают, как мы удрали…
— Но…
— Давайте дождемся Гвен и узнаем, на кого зарезервированы места. Если она не появится через пять минут, мы пошлем за ней мистера Кондо.
Через несколько минут появилась девушка-японка. Отец Шульц поклонился и сказал:
— Вы — Наоми. А где ваша Юмико? Я рад видеть вас снова.
Малышка хихикнула, втянула воздух и поклонилась до пояса. Она выглядела как кукла — изысканное кимоно, маленькие шелковые туфельки, густо набеленное лицо, невероятная японская прическа. Девушка произнесла:
— Ичибан гейша ушра. Мой ангрийско сказару перохо.
— Гвен? — закричал я.
— Пожариста?
— Гвен, это чудо! Но скажи нам, под какими именами ты зарезервировала нам места?
— Эймс и Новак. В соответствии с нашими паспортами.
— Так порви заказ. Что нам делать, док?
Гвен посмотрела на каждого из нас и спросила:
— Объясните, ради бога, в чем дело?
— Представь, мы подходим к барьеру, каждый прекрасно замаскирован… и предъявляем билеты на места для Эймса и Новак. Занавес. Можно цветов не приносить.
— Ричард, я еще не сказала всего.
— Ты никогда не говоришь сразу все. Что, еще сыра?
— Нет, милый. Теперь я вижу, что это имело смысл, а раньше боялась, что ты упрекнешь меня в транжирстве… Дело в том… что я… уф… купив билеты, которые нельзя использовать, направилась в Рентал роу[14] и… сделала вклад на счет компании «Вольво Флай-эбаут».
Шульц поинтересовался:
— На чье имя?
А я спросил:
— Сколько?
— Я использовала свое настоящее имя…
— Господи, помоги нам, — простонал Шульц.
— Минуту, сэр. Мое настоящее имя — Сэди Липшиц, и его знает лишь Ричард. А теперь еще и вы. Но вы никому его не называйте, ибо мне оно не нравится. Как Сэди Липшиц, я зарезервировала космокар «вольво» для моего работодателя сенатора Ричарда Джонсона и внесла со своего счета задаток. Шесть тысяч крон.
Я присвистнул.
— За «вольво»? Это звучит так, как если бы ты его купила.
— А я и купила его, дорогой! Я вынуждена была это сделать. И вклад, и задаток — это наличные деньги, раз у меня нет кредитной карточки. О, средств у меня хватит, как и козырей, чтобы играть наверняка! Но у Сэди Липшиц нет кредита. Поэтому я заплатила шесть тысяч просто за контракт о покупке. Дело в том, что при таком количестве храмовников в поселении сенатор должен иметь гарантию свободного передвижения!
— Возможно, это наиболее разумное решение, — проговорил преподобный Шульц.
— Надеюсь, — откликнулась Гвен. — Если мы возьмем эту машину, то должны будем доплатить еще девятнадцать тысяч…
— Господи Боже!
— Плюс страховка и налог. Но ведь у нас останется неиспользованная сумма, если мы расторгнем контракт в течение тридцати дней здесь, или в Луна-Сити, или в Гонконге Лунном. Мистер Доквейлер разъяснил мне все достоинства сделки. Рудокопы на астероидах или рекламные агенты берут машины напрокат, не выплачивая полной стоимости, прячут их в каких-то убежищах на Луне, а потом переделывают в горнорудные комбайны.