П: А правда – что?
К-С: Сейчас расскажу. Заодно посмотришь, как достойно справляться с ранней травмой. И с обидой вообще.
*****
Гера отвергла сына сразу после его рождения. Просто в гневе сбросила с Олимпа: как это у нее, у Верховной Богини, такой слабенький и некрасивый ребенок получился!? Упал младенец-Гефест удачно – в море, только сломал при падении ножку. Две морские богини, Эвринома – дочь титана Океана, и Фетида – дочь вещего морского старца Нерея, приняли мальчика в свою стихию. Глубоко под поверхностью моря, в лазурном гроте вырос Гефест. Там и развил свой талант юный бог: стал он искусным кузнецом. Своим воспитательницам выковал Гефест божественной красоты украшения. А вот страшной обиды, нанесенной ему родной матерью, никогда не забывал. И отомстил, наконец.
Выковал Гефест великолепное золотое кресло и отправил на Олимп, в подарок владычице-Гере. Владычица, естественно, сразу же захотела примерить замечательный новый трон. Но лишь села – кресло моментально опутало ее несокрушимыми путами. Пытались боги освободить Геру своими силами – без результата. Пришлось посылать на поклон к Гефесту хитроумного Гермеса. Любого мог заговорить лукавый бог, но велика была обида Гефеста – и ничего не вышло у Гермеса. Возможно, Гефест ожидал прибытия самой мамы, но не дождался. (Не исключаю, впрочем, что в таком деликатном положении Гера просто не могла передвигаться) Тогда послали бога вина и виноделия Диониса. Что ж: хорошее виноградное вино не подкачало. Размягчевшего и отяжелевшего, посадили Гефеста на осла и – в окружении веселой хмельной компании – благополучно доставили на Олимп, где он без лишних слов освободил родительницу.
Никто не знает, что сказал Гефест маме на другое утро, протрезвев и проснувшись. Известно только, что остался Бог-кузнец на Олимпе, и повел там себя совершенно нормально: занялся любимой работой – но и радости жизни не забывал. Выковал он всем богам великолепные золотые дворцы, и себе тоже. Во дворце – жена, приветливая и грациозная Харита. Это Кун утверждает, что Харита. По другим источникам супруга Гефеста – сама богиня любви Афродита. Поговаривают даже, что супер-жену устроила сыну раскаявшаяся мама-Гера. Богиня любви, правда, по своей природе не слишком верная жена. Эта уж история с Аресом…
Ну ладно, опустим. Не очень это и важно, потому что главное в жизни Гефеста, по-прежнему, работа. Все утро и день проводит Гефест в небесной кузнице, и лишь под вечер, омывшись и одев чистые одежды, приходит он на пир Богов, где веселится вместе со всеми. А когда назревает ссора (обычное дело между Герой и Зевсом), никто лучше Гефеста не может рассеять раздор. Светлеют лица Верховных, раздаётся дружный смех богов, когда видят они Гефеста, который ковыляет вокруг пиршественного стола (не так уж сильно на самом деле он хромает!) и с шутками наполняет свежим нектаром их кубки. Потом – ночь с Харитой (или с Афродитой?), потом – снова за работу. Жизнь прекрасна и содержательна!
*****
П: Ну и где травма? Видно, не такая уж сильная была, если все простил – будто и не было ничего: ни отвержения, ни падения.
К-С: Как ты думаешь, КТО простил?
П: Гефест, конечно. На пиры ходит, мамочку развлекает, не куксится.
К-С: Правильно, Пушок. ВЗРОСЛЫЙ Гефест ведет себя именно так, по-взрослому. Ты заметил, что в этом мифе он вообще выглядит как единственный взрослый среди ребятишек. Работает. После работы – отдыхает. Не допускает ссор за обеденным столом, отвлекая ссорящихся богов своим утрированным уродством – не слишком при этом заботясь, «что подумают другие». Жилье, работу и семью себе обеспечил – какие хотел. Взрослые не «куксятся».
А вот насчет обиды, тут сложнее. Тот маленький Гефест, которого отшвырнула и выбросила мать, он никуда не делся. И тот подросток, который ковал свои первые украшения воспитательницам (не маме!) – тоже. Как и тот юноша, который жаждал отомстить своей матери – и отомстил. Мне вообще кажется, что РЕБЕНОК, который живет в недрах любого взрослого существа, НИКОГДА НЕ ПРОЩАЕТ. Любая несправедливость, тем более, жестокость, обратного хода не имеют. И пускай не надеются родители, что «вырастет – поймет». Да, взрослый поймет – и, поняв, возможно, простит. Но его внутренний ребенок – никогда. И объяснить этому малышу ничего невозможно: для него навсегда несправедливость – это несправедливость, унижение – это унижение, боль – это боль. Рационализации и пересмотру не подлежит. Так записано. И никакой психоанализ не поможет. Он поможет взрослому – наладить свою взрослую жизнь. Только для этого надо услышать малыша, который вот уже столько лет плачет в одиночку – и утешить его.