— Понятно, — сказала Лайни, — так я на табличке напишу – эораптор.
Они помолчали, потом Лайни, подсела к Сергею поближе, взяла за руку и тихо спросила:
— Что-то долго они?
— Ага, — сказал, Сергей, — я тоже соскучился.
— Ох, Серёженька, — засмеялась Лайни, обняла и чмокнула его в щеку, — хоть тебя чмокну, вспомню своего. А то ты знаешь, что-то беспокоит меня, а что – не пойму.
— Всё будет хорошо, Элайни…— Сергей, засмеялся и сказал, — а что, Лайни – тоже звучит красиво.
Они обнялись и так постояли немного, вспоминая своих. А потом разошлись по своим делам.
Возле штурвала чаще всего стояла Леметрия, иногда давая рулить Парку, а Чери и Фогги добросовестно сидели под навесом на корме, наблюдая за окружающей обстановкой. Иногда. Когда глаза не туманились от поцелуев и что-то видели. Леметрия насчёт их высказалась однозначно:
— Я этим тронутым свою жизнь не доверю, и штурвала не дам.
Парк с этим безусловно согласен, особенно, когда урывал штурвал для себя. Ему, ко всему прочему, Леметрия доверяла намного больше, чем Чери, и с удовольствием отдала бы штурвал, только вот, что самой тогда делать – зариться на счастливчиков, как те целуются. Леметрия вздохнула – когда ещё они с Перчиком встретятся, да и очень смутило её, что Перчик – брат королевы Байли и брат, оказывается, Элайни.
А это для неё ох как меняет дело. Кто она ему и что собой представляет? Так, случайная знакомая, с которой обнимались, целовались – и что? Леметрии даже дурно сделалось.
— Иди, рули, — кивнула она, трущемуся рядом Парку. У того сразу глаза заблестели, как у кота на сметану. То хорошо, что с Парком получилось так замечательно – будет учиться в Академии Маргов. Нужно не забыть, родителям написать, а то они из-за этого шалопая переживать будут. Леметрия присела на лавочку у борта и смотрела на заснеженную равнину внизу. Зима. И на душе прохладно.
— Впереди нас флаэсина, — доложил Парк. Леметрия встрепенулась:
— Где?
— Вон там, — показал пальцем Парк.
— Ничего не вижу, — прикрывая рукой глаза, сказала Леметрия.
— Да ты ниже смотри!
— А-а-а! Ага, вижу! — Леметрия увидела далёкую точку на горизонте.
— Не догоним, — с сожалением сказала она.
— Догоним, я за ней давно наблюдаю, — уверенно сказал Парк, — она увеличивается.
— А что же ты мне раньше не сказал?
— Да ты слепая, — констатировал Парк, — ты бы её не увидела.
— Сейчас штурвал заберу, — улыбнулась Леметрия. Парк тоже улыбался на всё лицо – он знал, когда можно шутить с сестрой. Леметрия подумала, что может эта флаэсина фреи Арис и Манк Криона, тогда они выполнят приказ, и можно будет вернуться и доложить Байли, а заодно увидеть Перчика.
Хоть одним глазком. Хоть бы в пол глаза. Так бы взяла и задушила его, или зацеловала. Леметрия так погрузилась в свои будущие планы, что скоро тоже, как Чери и Фогги, смотрела вокруг своими большими карими глазами и ничего не видела. А Парк наблюдал и вскоре с уверенностью сообщил:
— Это флаэсина дяди Манка и тёти Арис.
Так и оказалось, Леметрия сама, присмотревшись, узнала. Только вот двигалась она довольно странно, как брошенный на воду листок, плывущий по течению. Когда подошли поближе, то рассмотрели, что на палубе никого нет. Что-то там случилось!
— Стань за штурвал, я на их палубу переберусь, посмотрю, — сказал Парк.
— Парк, будь осторожен, — сказала Леметрия, и легонько причалила к соседней флаэсине. Стояла тревожная тишина. Парк ловко перепрыгнул на другой борт.
— Леметрия, что там? — проснулась Чери. Леметрия пригрозила ей пальцем, заставив молчать. Парк обошёл все кругом – никого. Заглянул в каюту возле рулевой рубки:
— Ау, тут кто есть!
Из дверей выскочили голые и растерянные фрея Арис и Манк Крион.
— Парк, не смотри! — закричала Леметрия.
— Что я, хорошеньких голых тёть не видел, что ли, — спокойно сказал Парк, перелезая через борт. Все грохнули. Даже Манк улыбался, раздумывая, дать юному созданию подзатыльник или так отпустить. А фрея Арис, вытирая слезы, вообще приняла речь Парка, как комплимент. Пострадавшие оделись и подошли к борту:
— Что случилось?
— Нам нужно переговорить, — сказала Леметрия и полезла через борт.
— Куда она? — спросил Фогги.
— Не знаю, — сказала Чери и посмотрела на Фогги, — у нас тоже каюта есть.
Фогги довольно покраснел.
Скрытой мощью дрожала Галактика, неуклюже поворачиваясь вокруг тёмного ядра, миллиардами триллионов нитей тянущего каждую звёздочку, каждый безвестный осколок кометы, каждую пылинку в сфере сетки своего влияния. На сетку Галактики наброшена другая, Вселенская сеть, в каждой ячейке которой, как пойманные рыбки, бились туманности, скопления галактик, и всякая многообразность неописуемых реальностей.