Глава 9
Роман с трутнем
Современные телефоны больше не звонят. Они вопят.
Темпл ненавидела просыпаться от этого пронзительного механического трезвона. Она взглянула на часы на тумбочке у кровати, придвинутые достаточно близко и имевшие достаточно крупные светящиеся цифры, чтобы можно было разглядеть без очков.
Восемь тридцать! В субботу утром! Что этот звонящий себе думает? Что у нее нет никакой личной жизни, свиданий в пятницу вечером, бурных ночных вечеринок?.. Вообще-то, все вышесказанное было постыдной правдой, но это не давало анонимному нахалу права напоминать ей об этом.
Да это вообще кто-то ошибся номером, скорее всего.
Стоит ли тянуться к трубке, если, по всей вероятности, она услышит в ней только гудки?
Однако, тот, у кого телефонные звонки составляют большую часть работы, обязан всегда брать трубку. Темпл была уверена, что этот девиз должен быть включен в какой-нибудь толстый том афоризмов, вроде собрания сочинений Халиля Джебрана[29].
Она дотянулась до красной пластиковой трубки в форме туфельки на шпильке, поднесла к уху каблук и чирикнула: «Алло!». Жаль, что Агент-99 не пользовался этой сверхсовременной моделью телефона в своем старом шпионском шоу «Напряги извилины».
— Темпл?
Низкий мужской голос, прозвучавший в трубке, заставил ее подумать, что телефон сломался. Кого она знала с таким предназначенным для спальни голосом, кроме Макса Кинселлы? Волосы на руках Темпл встали дыбом, по коже пробежал мороз, необъяснимый с точки зрения температуры в комнате. Хуже того — вообще необъяснимый. Она поспешно села в постели.
— Да?
— Мне нужна твоя помощь.
— Кто это?
Зачем она спросила!.. Ответ может потрясти ее до глубины души!
Темпл вцепилась в трубку обеими руками, потные ладони прилипли к гладкой пластмассе. Как это похоже на Макса — вот так возникнуть в ее жизни снова, бесплотным голосом в трубке… По крайней мере, это доказало бы, что он жив. Или… нет?
— А ты не знаешь? — спросил голос.
В этом-то и состояла проблема: она не знала, и напоминание об этом привело ее в состояние раздражения.
— Прекратите разыгрывать, или я повешу трубку! — пригрозила Темпл. — Я сыта по горло анонимными звонками!
— В самом деле?
Голос в телефоне звучал заинтересованно, даже игриво. Теперь Темпл знала, что это не Макс. Макс никогда себя так не вел. Но, вместо того, чтобы почувствовать облегчение или разочарование, она разозлилась.
— Я сказала, я сейчас повешу трубку!
— Нет, погоди!.. Господи, ТиБи, мне нужна всего лишь небольшая услуга.
Ох. Кроуфорд Бьюкенен со своим мужественным басом идола детских утренников. Она должна была сразу догадаться. Но какого черта он ей звонит?
— Попробуй обратиться в бюро добрых услуг. Они для этого предназначены.
— Просто послушай меня. У меня земля под ногами горит.
— У тебя задница горит, Кроуфорд. Как обычно.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что написала для «Гридирона».
— Для «Гридирона»? Я думала, ты нынче все шоу пишешь сам!
— Срок сдачи через два дня, а у меня недостаточно текста. Ты же выплевываешь эти свои легкомысленные писульки, как леденцы!
— А ты планировал сваять для «Гридирона» нечто философски-грандиозное, как Юджин О’Нил? — съязвила она в ответ.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Мне нужно несколько миленьких сатирических мазков.
— К какому времени?
— Репетиции начинаются в понедельник вечером.
— Блин, Кроуфорд, это чертовски короткий срок! Если бы ты не выделывался с единоличным написанием всего шоу, у тебя бы не горела под ногами земля вдобавок к вечно горящей заднице! По идее, я должна оставить тебя поджариваться. В назидание.
— Я знаю, я знаю!.. Я думал, что успею. Но потом… у меня начались проблемы с сердцем…
— Подготовка шоу — это тебе не вышивание крестиком. Пора бы знать.
— По крайней мере, я знал, кому всегда могу позвонить в случае неприятностей, — промурлыкал он своим самым глубоким и обольстительным баритоном.
— Да уж, кому еще ты мог позвонить на рассвете в субботу!
— Никому, — признал он очевидное. — Только тебе. Мне необходим большой номер для закрытия, с участием всей команды актеров. Что-то такое, что обобщило бы все, показало бы всю жизнь Лас-Вегаса за этот год. Дэнни Голубок, этот так называемый режиссер, уверяет, что шоу провалится, если концовка не будет грандиозной.
29
Халиль Джебран (1883–1931) — выдающийся арабский философ, поэт, художник и писатель. Его книга «Пророк» переведена более чем на сто языков.