– Поглядите, какой красивый – прервала мои исторические изыскания Алиция, вытащив из коробки паука. – Правда, пропорции нарушены, он не меньше черепахи, но какое это имеет значение? Что ты сказала, Беата? Золото? Очень возможно, они тяжеленькие…
– Золотые! – не сомневалась Беата. – И выполнены с поразительным мастерством!
Павел заинтересовался зоологическими аспектами.
– Если не ошибаюсь, вот это олень, а это кошка. Солидная, размером с треть оленя. Ну, может, с четверть. Большая кошка, просто огромная! Чудо! А собака все равно больше кошки, хотя и не намного. По крайней мере, в этом фигурки правдивые…
Окончательно отбросив в сторону королей, я тоже принялась копаться в кучке на столе. Вот что‑то совсем крошечное, похожее на таракана. Приглядевшись, подумала, что, пожалуй, это свинья, причем боров. Или все же на редкость упитанный и откормленный таракан? Вот интересно, до каких размеров можно откормить таракана…
– Вы что, все с ума посходили? – с ужасом глядела на нас Мажена. – Все о каких‑то пустяках. Разве вы не отдаете отчета, что попало к вам в руки?
– Отдаем, – рассеянно отозвалась хозяйка. – Павлу попался второй кот, именно кот. Может, и лошадка вторая найдется? А вот серна. Есть и олень. То есть, извините, это вовсе не олень, а просто бык. Значит, должна оказаться и корова. А это не иначе как лисица, с таким хвостом. Как думаете?
– Боже, боже! – простонала Мажена, закрыв лицо руками, и откинулась на спинку кресла.
Алиция соизволила уделить ей внимание.
– Что случилось? Тебе не нравится этот зверинец? Ведь очень красивые зверушки, пусть даже и золотые. Лошадок помещу в коллекцию, вот и вторая нашлась. Ты чего?
А я все разыскивала жирафа. Перещупала и перетрясла все кусочки ваты, раскопала все винтики, пуговицы и скрепки. Нашла слона, мышь, кролика и ящерицу, но жирафа не было. Возможно, мнение неизвестного короля, что такого животного не может быть в нашем мире, получило широкую огласку.
И тут мои серые клеточки принялись наконец за работу. Не давая Мажене высказаться, хотя та уже немного успокоилась и собралась просветить нас, я громко и отчетливо заявила:
– А жирафа нет. И к черту паршивого короля, которого никак не вспомню, хотя, кажется, это был Людовик X, люди еще не знали, что такие животные водятся на земле. Страуса и кенгуру тоже, между прочим, нет. Она, – кивок в сторону Мажены, – права. Не исключено, что Ноев ковчег попал в один из кошачьих мешков, и в данный момент мы любуемся остатками этой исторической коллекции, изготовление которой приписывалось знаменитому мастеру эпохи Возрождения Бенвенуто Челлини, XVI век…
– Ты не в своем уме, – растерянно произнесла Алиция.
– Или шуточки у меня такие…
– Нет! – горячо перебила меня Беата. – Никакие не шуточки, та самая пропавшая коллекция, никому другому не изобразить крохотных зверей с подобным мастерством, это произведение великого мастера. Не исключено, что кто‑то где‑то сделал копию коллекции, я не искусствовед‑историк, а просто ювелир по золоту, но не сомневаюсь; мы любуемся творением гениального мастера!
– Не удивительно, что из‑за этих финтифлюшек люди шли на смерть. Вряд ли копия так привлекала их.
Мажена обрела наконец голос.
– Конечно, так оно и есть! Вспомните: журнал о потерянных исторических драгоценностях, появление Падальского, кошачьи мешки, которые уже давно ищут в твоем доме, гибель искателей…
– Шахматы… – подсказала Алиция.
– При чем тут шахматы, о них никто не знал, они же не побывали в кошачьем мешке, а являются фамильной драгоценностью вашего рода и испокон веку были в вашем семействе? Не украла же их твоя свекровь! И поиски Падальский начал раньше, еще до того, как мы нашли шахматы. Вспомни, недаром все искатели так рвались к кошачьим мешкам, они должны были знать о коллекции. Падальский уж точно знал.
– Такой он ясновидец? – не верила Алиция. – Телепат? Знал, что какой‑то там король, скорее всего Карл или Франц‑Иосиф, ехал поездом в Копенгаген, разложил свою коллекцию, чтобы полюбоваться ею в вагоне датского поезда?..
– Нет, я с ней не выдержу! Не видишь, что перед тобой?!
Алиция была упрямой, уж я‑то это прекрасно знала. Вот и здесь стояла стеной.
– Вижу, вижу, не такие вещи люди теряют. Тут как‑то по телевизору показывали передачу, некто потерял в поезде крупный бриллиант и целый год не обращался к железнодорожным властям. Я не верю в Ноев ковчег. Откуда Падла вообще мог узнать о нем? И сам догадался, что это лежит у меня в одном из мешков? Да еще, такой гений: сообразил, что я не имею о золотой коллекции ни малейшего понятия. Ха‑ха‑ха! Ерунда все это.
Мажена опять рухнула в кресло и схватилась за голову. Беата извлекла из своей сумки лупу и принялась внимательно разглядывать фигурки. Павел занялся тем, что принялся выстраивать их по размеру. Я подсунула ему вторую собаку, найденную мною в вате. Алиция машинально пристроила в очередь две змеи.
Из экзотических животных в коллекции были представлены слоны, львы, верблюды, крокодилы, обезьяны и гепарды. Не хватало многих, в том числе холерного жирафа. Если этот зоопарк и в самом деле произвел на свет Бенвенуто Челлини, он мог, скажем, лично не знать ни шакала, ни гиены. Но им, опять же, ничто не мешало затеряться. И все равно, даже не полная, коллекция представляла собой потрясающее сокровище!
– Да, это творение великого художника, – заключила Беата, откладывая в сторону лупу. – Вот в этом я не сомневаюсь. Все остальное – загадка. О расцарапанном Падле высказываться не буду, не знаю я этого человека. Ему наверняка что‑то было известно, это очевидно. Вы заметили, среди фигурок нет тигра, зубра, белого оленя, а они были известны в Европе с давних пор, так что, возможно, часть коллекции отсутствует. Может, и по вине Падлы, может, он ее разыскивал целые годы. Но ты‑то, Алиция, почему не хочешь поверить, что в твоем доме найден пропавший Ноев ковчег? Почему упорствуешь?
– Я не упорствую, – возразила Алиция, – я пытаюсь осмыслить все это. Я и в шахматы не верю.
– Ну, знаешь! Собственными же глазами их видела! – не выдержала я.
– Что из того? А ты помолчала бы, когда старшие говорят.
– Ослица!
От ослицы слышу! Ну не могу я поверить в то, что в моем доме почти одновременно найдены платиновые шахматы и ренессансные произведения искусства. Одно за другим, на одной неделе! Так не бывает. Это не укладывается в голове и противоречит здравому смыслу. В жизни так не бывает. Во всем этом я чую какой‑то подвох и думаю, что‑то здесь не настоящее.
– А на копию ты согласишься?
– Копию чего?
– Может быть, лишь копия ковчега. Вот, представь себе: пылесосила ты, скажем, портрет одной из твоих фривольных бабок, и на обратной стороне портрета обнаружилась картина Рембрандта.
– Я бабок никогда не пылесосю.
– Нет, я с ней больше не выдержу… Не ты, кто‑то другой пылесосил. Эльжбета, Аня, Малгося, кто угодно. Пылесосила и обнаружила Рембрандта. Ты бы тоже в жизни не поверила. А если бы выяснилось, что это не оригинал, но очень хорошая копия, современная. Тогда бы ты смогла поверить?
Алиция задумалась, не зная, на что решиться.
– А кто ее писал, эту копию?
– Не знаю, не имеет значения. Какой‑нибудь кузен, у вас в семье полно художников. Тогда бы ты поверила?
– В копию?.. Может быть…
Мажена глубоко вздохнула и слабым голосом попросила:
– Только не выбрасывай этой коллекции на помойку, прошу тебя.
Павел успел прошептать: «А вот уж это нам не грозит, Алиция даже всякую дрянь не выбрасывает», когда раздался возмущенный голос Алиции:
– Разве я что‑нибудь выбрасываю на помойку?! – подтвердила она слова Павла. – Да и сами по себе это очень красивые вещицы, зачем же мне их выбрасывать? К тому же золотые. Кто выбрасывает золото на помойку?