Завтрак оказался так себе. Съедобный, но не более. Лапочка готовит вкуснее. Покончив с едой, опять переделываю двухместный байк в трехместный. То есть, снимаю с сиденья скобу, за которую пассажир держится. Затем убираем в сундук самое ценное из того, что не влезло в багажник. Тамарр сплетает из веток два кольца и вешает на дерево рядом с палаткой.
— Это знак для наших, чтоб не озоровали здесь, — поясняет она. Потом инструктирует меня и Лапочку, чтоб не проболтались о моем возрасте. По легенде мне двадцать лет. Иначе родители не поймут.
— Чего ты боишься? На вид тебе вполне можно дать двадцать, — успокаивает она меня. И Лапочка с ней соглашается.
Дорогу знает только Тамарр. Поэтому сажаю ее первой. Сам сажусь вторым, а Лапочка садится последней.
Как оказалось, лететь совсем недалеко. Чуть больше полусотни километров. Для байка это не расстояние.
Селение достаточно крупное. Я ожидал увидеть высокие конусообразные шатры, которые у иноземцев называются вигвамы. А здесь — юрты. Штук двадцать. Стоят в два ряда. Мы пролетаем над селением дважды. Тамарр задорно кричит свой боевой клич, машет рукой и здоровается со всеми, кого видит. Показывает мне, где нужно приземлиться. Почему-то сесть в центре селения нельзя. Можно только в конце улицы. Ну, как говорит папа, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Садимся в конце улицы. Обнимаю девушек за талии и веду туда, куда указывает Тамарр. Улица только что была пуста, а теперь полна народа. Многие с копьями и луками. Из нас копье только у Тамарр. Но у меня огнестрел в подмышечной кобуре. Наверно, я зря мандражирую. Местные настроены дружелюбно, приветствуют Тамарр, спрашивают, кого привела.
— Эй, рыжий, где твои полоски? — спрашивает какой-то наглый мальчишка из группы себе подобных.
— Отдал поносить своей девушке, — отвечаю я. — Ты думаешь, она черная? Все так думают. А она рыжая, только под полосками не видно!
Все смеются. Даже Лапочка.
— Рыжий, дай хвост поносить! — кричит тот же парень.
— Это мой брат. Почти родной! Он от второй папиной жены, — шепчет на ухо Тамарр и машет парню рукой.
— Меняю хвост на твой длинный язык и два уха.
— Не-е, — смеется пацан. — Самому нужны.
Тамарр заворачивает нас к очередной юрте и представляет родителям — отцу, матери и второй жене отца. Вторая жена навряд ли старше Тамарр. И держатся они как близкие подруги.
Начинается знакомство с родственниками, детьми и детьми родственников. Звездочки ранние, я всех ни в жизнь не запомню!
Наконец, мы заходим в юрту. Родители приступают к вопросам о самом главном.
— Твой мужчина еще не обрюхатил тебя? — спрашивает отец.
— Папа, ты обо мне совсем плохо думаешь! Как я могу лечь со своим избранником, не представив его тебе? — Тамарр делает вид, что обиделась. Ее мать и молодая жена отца весело фыркают.
— Ну… В первый раз так и было! — усмехается отец.
— Я тогда была очень молодой и очень глупой, — прижимает ушки Тамарр.
— Выходит, сегодня играем свадьбу?
— Выходит, так, — соглашается моя рыжая.
Такого поворота я не ожидал.
— Ты хитрая и коварная самка степного файрака, — шепчу я в рыжее ушко. — Не могла заранее предупредить?
Все свадьбы в чем-то похожи. Отличаются мелочами. Особенностью моей были сразу две невесты. Ну и местные дикари очень быстро все организовали. Девушек украсили лентами, сплетенными из трав и выкрашенными в разные цвета. У Тамарр отобрали копье и сунули мне в руку.
Пока готовили свадьбу, получил выговор от мамы, что не пригласил ее.
— Мам, честно говорю, сам не ожидал, — сознался я.
Свадьба началась с шумной процессии. Нас провели по главной (и единственной) улице из конца в конец и обратно. Вокруг пели и плясали, били в барабаны, трещали трещетками. Танцы здорово напоминали капоэйру. Не поймешь, то ли танец, то ли два дикаря последний пирожок не поделили.
Тамарр подговорила меня «показать этим выскочкам настоящее мастерство». Ну, показали. Тамарр вооружилась шестом, я — двумя боккэнами. Копье отдали на сохранение Лапочке. И понеслось… Под барабанный бой, под трещотки, под крики зрителей. Хорошо оттянулись!
На самом деле это был не настоящий бой. Я по-русски кричал, какой удар нанесу, когда буду наступать, когда должна наступать Тамарр, а я отступаю. В общем, руководил представлением. Но зрители-то русского не знают. И смотрелся бой очень здорово! Не хуже, чем мама с Татакой первокурсникам иногда показывают.