Этот довод Ингу смутил, однако она тут же взяла себя в руки:
— Но ты начал этот разговор первым!
— Правда? — невидимый собеседник отчётливо хмыкнул. — А кому хотелось посмотреть на висящую в воздухе улыбку? Не тебе?
Инга быстро оглянулась, словно ожидая увидеть эту самую улыбку. Но увидела только голые стены шлюза.
— Ты видишь меня, а я тебя нет! Это нечестно!
— Это, наверное, всё потому, что ты не там смотришь!
— А где надо смотреть? — Инга заинтересованно уставилась в пустоту. — Где можно увидеть привидений?
— Почему ты решила, что я привидение? — голос незнакомца прозвучал обиженно.
— Потому что на корабле кроме меня всего пять человек. И все они женщины. Я же сейчас отчётливо слышу мужской голос.
— Да, как у вас всё запущено… — Инга услышала в голосе разочарование. — Хорошо, если ты действительно хочешь меня увидеть — выгляни в иллюминатор.
— Логично! — девушка улыбнулась. — Если тебя не может быть на корабле, значит ты снаружи. Вот только ты одного не учёл, таинственный незнакомец. Мы сейчас находимся в гиперпространстве, и снаружи корабля по определению нет ничего.
— А ты всё-таки выгляни, — голос звучал загадочно и чарующе.
Инга подошла к иллюминатору и обомлела — снаружи в клубах бурого тумана отчётливо просматривались очертания полупрозрачной кошачьей мордочки. И Инга могла дать руку на отсечение — эта мордочка улыбалась.
— Мне кажется, она слишком много читает, — голос Мариэлины Велидоровны был сух и твёрд. — Это может плохо кончиться.
— Ой, и не говорите!
Полиандра Симариловна вязала свитер, искоса поглядывая в сторону флэтскрина, на котором показывали семьсот сорок третью серию «Возвращения любимого».
— Мне кажется, то о чём я говорю, гораздо важнее сериала! — Мариэлина Велидоровна подняла лежащий на кушетке пульт и нажала на «паузу». — Мы теряем Ингу.
— Запретить ей читать — вот и всё! — в кают-компанию вошла Ниниэль Джалиновна, в бытность свою супруга капитана корабля, а сейчас председатель корабельного совета. — Нечего с молодёжью цацкаться. Ещё не хватало, чтобы она вышла наружу. Думаете, так просто она всё время отирается в шлюзе? Наверняка код подбирает.
— Ну, код-то, положим, она не подберёт, десять триллионов вариантов — это вам не шутка, — Мариэлина Велидоровна грузно опустилась на кушетку. — А вот полоснуть себя по венам… Медкомплекс на последнем издыхании, можем и не спасти.
— Сколько их было — самоубийц-то? — вздохнула Полиандра Симариловна. — И чего им только не хватает? Всё не могут смириться, что никогда не увидят Землю. А что мы забыли на этой самой Земле? Ничего там не было хорошего. Сплошная грязь и антисанитария. По мне, так нам и тут неплохо живётся. Всегда сытые, всегда чистые, да и за здоровьем нашим медкомплекс как-никак присматривает.
— А шут их знает, чего им не хватает! — сказала Мариэлина Велидоровна.
— Это всё книги, это всё их тлетворное влияние, — Ниниэль Джалиновна высоко подняла указательный палец.
— Их с самого начала надо было скормить утилизатору.
— Хорошо хоть потом спохватились.
— Спохватились, да поздно… Инга вон позапрятала их по всему кораблю…
— Найти и уничтожить! — твёрдо сказала Ниниэль Джалиновна.
— И найдём! И уничтожим! Пусть сериалы вон смотрит! Её ведь в кают-компанию не затащишь.
— Это она нами брезгует! Пороть её надо было больше!
— Поздно уже.
— Воспитанием заниматься никогда не поздно.
— Вот вы, Мариэлина Велидоровна, и займитесь её воспитанием, а я посмотрю, как у вас это получится.
— И не сомневайтесь, Полиандра Симариловна, ещё как получится. Посадить на недельку на хлеб и воду — сама свои книжонки утилизатору скормит.
— А как вы, Мариэлина Велидоровна, её собираетесь на хлеб и воду посадить? Мы же её личный код синтезатора не знаем. Как сделать, чтобы она котлетки да блинчики себе не заказывала? А?
— А мы просто запрём её в каюте, — Ниниэль Джалиновна достала из кармана стопку ключей и победоносно потрясла ей у себя над головой. — Но сначала с Ингой надо поговорить. Вдруг одумается?
— Да не одумается она, уж я-то её знаю, — фыркнула Полиандра Симариловна. — Она вся в отца, тот таким же непутёвым был. В первый год путешествия вены себе вскрыл. «Не могу, видите ли, оставаться в четырёх стенах, они на меня давят». Помяните моё слово, Ниниэль Джалиновна, Инга так же кончит. У неё ведь вместо мозгов в голове сплошной сквозняк.
— Совсем как у Валенсии из «Мексиканки». Помните, на прошлой неделе она из окна выпрыгнула? А этот толстый Антонио даже в больницу к ней не пришёл…