— Да нет, кто же решится оперировать мозг, который работает по непонятному для нас принципу…
Инга внимательно посмотрела на Константина, и глаза девушки округлились.
— Чипов напихали в меня, — подтвердил её догадку Константин. — А доступ к ним Мурзик осуществляет через слияние сознаний.
— Это жестокий мир, — Инга прижалась к плечу Константина. — Скажи, а какова цель твоей экспедиции? Только честно.
— Мы искали потерянные корабли… — Константин на секунду запнулся. — Мы искали совершенный разум, который мог бы развиться на одном из потерянных кораблей. Разум, который оперирует абсолютно иными категориями. Разум, по сравнению с которым Мурзик — просто глупый котёнок.
Искали. Это слово резануло Ингу по ушам.
— Значит, вы нашли его? В тот момент, когда я… из рубки — сюда?.. Знаешь, Костя, мой разум далёк от совершенства.
— Инга, — Константин обнял девушку за талию и нежно поцеловал в носик. — Когда Мурзик осуществлял переход «из каюты в рубку», он знал, где находится твой корабль и с какой скоростью он движется, у него даже была монтажная схема «Галилея». Ты же осуществила гораздо более красивый переход, не имея ни малейшего представления о местонахождении «Диптиха». Совершенный разум — удел котят, а мы нашли нечто большее… Совершенную интуицию.
Александр Смир
Пестрый клубок от черного кота
Что-то закружилось в воздухе. Буратино задрал нос, Карлсон летел за пивом. Быстро и на бреющем. Обломок носа скрылся за горизонтом. Дротиком пронзил куда-то спешащий нос майора Ковалева, пригвоздив его к неподвижности. Кот в сапогах несся, не разбирая Невского. С разбега грохнулся о багровое препятствие. Вылетел из сапог дальнобойным снарядом. Описав крутенькую траекторию под «Мя-яуу!! Мать вашу! Вши вам во щи!» Разбил стекло в окне нехорошей квартиры. Врезался в мирно сидящего кота. «Мать моя Снежная Королева!» Икнув полуулыбкой, бежал в угол слегка взбешенный Бегемот. «Жесточайше извиняюсь! Немного, кажется, примус помял?» — галантно шаркнул задней левой лапкой кот без сапог. «Я починю, починю!» — бессапожный кот рьяно начал драить шляпой примус. «Горячо! Горячо!» — крича угарно, взвился из примуса Керосиновый Джо. Изнутри надорвав улыбку в репродукции Джоконды, прикрывшись ею, как щитом, в дырочку моргнул Бегемот. «Ну ты, Бендер из Берендеевки, совсем сбрендил?!»
Кверху пузом повисла пауза.
Скрипнула дверь. Вошла белая-белая кошка из белой-белой палаты. «А где моя белая мышь?» — пугающе тихо вопрошала вошедшая.
Вверху синевато вздохнул выдыхающийся Керосиновый Джо.
Пауза перевернулась в виртуальном хрустальном гробу.
Было слышно, как где-то, в каком-то параллельном мире, случайно выигравший в карты Пушкин, жахнув на радостях пунша, предлагал махнуться не глядя бакенбардами портрету Николая I.
Бегемот вышел из-за картины Джоконды. (Дама была уже без улыбки.) В глазах Бегемота нехорошо, но застойно горел «Огонек». Бегемот поправил на шее шарф. Выигранный накануне у кота Базилио, с которым случайно столкнулся в одной из московских пивных. «И ты тут, Базилио? Что, после вчерашнего кролики кровавые в глазах?» Базилио трагически посасывал пиво с усов, предварительно макнув их в кружку.
Он тягуче мыслил пару вопросов, ибо после очередной подставы лисы Алисы находился в международном розыске. Поэтому прекрасно понимал, что заграница лично ему не поможет. А коли поможет, то не надо как. Он пытался найти хоть какую-нибудь сакральную, но порочущую связь между двумя Алисами, также прикидывал, кому можно втюхать копье Дон Кихота. (Явно соструганное местным правшой из подобранной на обочине оглобли.) Но сие его мало колыхало. Копье и шарф Базилио заменял у Остапа Бендера, впарив ему список «Ста подпольных богатеньких Буратино, по данным журнала „Форбс вам в спам“».
Капля пива печально упала с усов кота. Базилио рассеянно легко проиграл Бегемоту шарф. Заказал еще пару пива, по кружке на каждый проклятый вопрос. Бегемот поспешил далее. Он понял, кому понадобится шарф. Зная наперед нелегкую участь писателя, Бегемот прикидывал, что шарф может смягчить, согреть бытие Михаила Зощенко. К сожалению, шарф был утерян во время перестрелки.
Итак, Бегемот выдвинулся из-за безулыбчивой Джоконды. «Кого-то еще ждем?» — осторожно царапнув паркет, спросил Бегемот. В окно ввалился опохмелившийся Карлсон. В тельняшке он напоминал большого, небритого, помятого, но милого Митька. В руке Карлсон держал авоську, набитую баллончиками с краской. «Ребята, а не слабо расписать граффити Кремлевскую стену?»