— Трудно было горы перейти?
— Какие горы? — удивился маг.
— Ну ты сам же сказал — Неодолимый Кряж…
Зимородок расхохотался.
— Неодолимый Кряж?! Никакие он не горы, а две гряды пологих холмиков — младенец и тот переползет. Холмы Неодолимым Кряжем в насмешку прозвали: за ними Баюновы Земли начинаются, а Чаропевцы гостей не любят, так что туда лучше не соваться…
— А что будет, если сунешься? Убьют?
— Можно и погибнуть… — сказал маг. Он прищурил зеленые глаза и усмехнулся. — Вокруг Земель Баюновых не голые пустоши — там люди живут. Городов нет, одни становища, каждое со своим укладом. Вот… Люди издавна в соседях у Баюнов; сеют и жнут, охотой промышляют и к Чаропевцам относятся без страха, но с превеликим почтением, как к существам могучим и добрым, хоть и с мордой злой на вид. Обвини там Баюнов в убийстве человека, тебя сумасшедшим сочтут. Напугать Чаропевцы могут, страх нагнать, да так, что будешь бежать, себя не помня и вопя от ужаса. Они тебя один раз напугают, а дальше ты уже сам идти не захочешь, предпочтешь вернуться. Либо зачаруют, и ты не заметишь, как пойдешь обратно, считая, что по прежнему пути направляешься. Так и прогонят: не ходи в Земли Баюновы. Но убить… Нет, подобного за Баюнами не водится. А погибнуть, да, можно: там другая опасность для человека есть — индрик-зверь. На море, говорят, нет глупее и злобнее твари, нежели кашалот, вот и индрик на кашалота чем-то похож. Ума у него тоже немного, злобы, правда, поменьше. Огромен, любопытен и боязлив — таков индрик-зверь. Длины в нем сажени три-четыре, росту полторы, ноги как столбы, рог в три локтя… Со страху нападает — сначала любопытно ему, а подбежит — пугается и задавить, затоптать стремится. Орет со страху, других на помощь кличет… Индрики стадом в десятки семей пасутся, и все это стадо на тебя несется. Земля трястись начинает — с ног падаешь. Убежать — не убежишь: индрик сам бегает быстро, на коне верхом разве что спастись можно. Индрики — вторые стражи Баюновых Земель. Много их там, очень много. Я пока ждал, когда мне Чаропевцы на глаза покажутся, стада видел в сотни голов. Как темная, грозовая туча на горизонте… — Зимородок прижал ладонь ко рту лодочкой, и над палубой разнесся протяжный, вибрирующий вопль. Было в вопле что-то от крика кита. — Вот так они между собой перекликаются…
— Ты сказал, маг, вторые… А кто первые?
— Первые? Люди. Которые по границам Баюновых Земель обитают. Чужеземца там не хлеб-соль ждут, а молчаливая просьба убраться восвояси. Есть на Побережье купцы, которые хвалятся, что с Баюновыми Землями торговлю ведут. Врут. Они Неодолимого Кряжа в глаза-то не видели. Есть там место одно, где раз в году племена окрестные на ярмарку собираются, торгуют, меняются. Вот туда-то купцы и доходят, а дальше нет: дальше пойдешь, без штанов останешься.
— А ты как прошел?
— Балий[1] я или нет? — хмыкнул маг. — В Баюновы Земли только Баюновым Внукам путь открыт. Ну, на то их и прозывают — Внуками…
— А правда что Баюнова Сына человеческая баба от Баюна родила, как скамары поют?
Зимородок цапнул себя за подбородок и пожал плечами.
— Не знаю. Тот люд, который рядом с Чаропевцами живет, верит, что Баюн ему настоящим отцом приходился. Я же был на могиле матери Матто, Баюнова Сына. Место святым почитается. Жрец тамошний мне честь оказал, позволил при капище пожить. Я преданий их послушал, а по ним выходит, что похороненная приемной матерью ему была, не родной. А самого Матто принес Баюн-отец из иных, неведомо каких краев. Чаропевцев бы самих поспрашивать… Да как их расспросишь? Я Баюнов всего дважды в жизни видел, и то могу сказать — повезло.
— Дважды?
— Ну, где один раз, там и второй… Я — маг сильнейший в Кругу Света, а по молодости от этого ума никак не прибавляется. После той встречи на Неодолимом Кряже я решил возвращаться к Побережью, добыл лошаденку с седлом и припасов и поехал себе. Треть пути уже проделал, и вдруг захотелось вернуться и попытаться вынудить Баюнов поговорить с собой. Не я первый, не я последний… Выехал я к другому становищу, оставил там лошадь и пешком опять отправился к Неодолимому Кряжу, намереваясь на этот раз перейти его и войти в Баюновы Земли. Пешком, потому что сурков в Баюновых Землях не меньше индриков — не земля, а решето. И как только огневики ног себе не ломают, рысью да галопом по тем равнинам бегаючи, не могу понять… Своими глазами видел, что не парят над землей, — Зимородок развел руками. — День и ночь шел спокойно: ни индриков вблизи не встретил, ни Баюнов. А когда время к полудню следующего дня подошло, встало на дороге у меня первое стадо индрик-зверя. Огромное, не обойти. Ну, поворожил я немножко, чтобы индрик меня не почуял и не увидел, и пошел дальше прямо сквозь стадо…