На этом разговор закончился. Видимо девушка обдумывала, почему я так вожусь с этой девчонкой.
Однако ночью, когда ко мне под одеяло залезла обнаженная Амелия, мне было уже не до смеха, и пришлось делать все так, чтобы она не догадалась, что случилось такое событие у меня в первый раз в жизни. Спасло от позора, видимо, только то, что сама Амелия не очень понимала сути этого процесса. А сбоку за нами следили любопытные глазки Майи.
Наутро она ходила довольная до ушей:
Вот видишь, Амелия меня послушалась, и теперь у нас будет по настоящему хорошее путешествие.
-Это еще почему?
-А потому,- выдала моя сестра,- что все получается у тех людей, которые любит друг друга и не ссорятся.
Прошло уже несколько дней нашего, действительно, неплохого путешествия. Майя, затащив ко мне в постель Амелию, быстро потеряла интерес к подглядыванию, и устав за дневные переходы спокойно спала всю ночь. Зато Амелия разошлась не на шутку. Видимо я в определенные моменты начинал терять полный контроль над собой и начинал непроизвольно магичить, усиливая эффект оргазма и теперь, по-моему, наша спутница только и думала о наступлении вечера. О себе она по-прежнему ничего не говорила, а мне не хотелось вытаскивать все из нее магией, тем более, что наверно, ничего интересного я от нее не услышу.
Но все хорошее когда-нибудь кончается, так же случилось у нас, мы втроем ехали по лесной дороге, до главного тракта, ведущего к столице, оставалось около полудня пути, там было практически безопасно, когда из кустов с обеих сторон вышли несколько человек известной профессии.
Я быстро поставил защитный купол над нами и уловил, удивленный взгляд Амелии, направленный на меня.
Самый здоровый оборванец, с улыбкой сказал:
-Ну, ребята сегодня живем, не было ни одной а сегодня целых две бабы появилось, старшую оставим, пусть нас развлекает в землянке, а соплюху продадим с прибылью, есть тут на таких желающие. Да и ящеры нам пригодятся.
-Эй, на дереве пристрелите мужика!- крикнул он, подняв голову вверх.
И умер, нож, брошенный Амелией, воткнулся ему в горло и, пробив кости позвоночника, вышел сзади из шеи, это было хорошо заметно, когда он без звука упал лицом вниз, а острие ножа торчало у него из шеи на несколько сантиметров. Свистнули стрелы и беззвучно сгорели, уткнувшись в защитный купол.
Раздались крики:
-Маги! Бежим!
И в долю секунды на дороге не осталось ни одного человека.
Мы, с Амелией улыбаясь, вопросительно глядели друг на друга.
Наконец, она сказала:
-Что-то я не слышала, что у сына графа де Фебри имелись магические способности?
-Но Амелия, по крайней мере, ты знаешь, кто перед тобой, а даже этого не знаю, судя по твоему броску, ты наверняка не простая городская девушка. Давай-ка признавайся, кто ты есть?
Говоря эти слова, я лихорадочно перебирал память молодого де Фебри и не находил там Амелии.
Она заметила мои старания и насмешливо улыбнулась.
-Не старайся вспомнить, ты меня знаешь, но никогда не видел. А про тебя я впервые услышала в трактире, после того, как ты там поработал мечами. Я подумала, что раз вы с девочкой путешествуешь вдвоем, ты не будешь очень приставать ко мне, если я напрошусь с вами в дорогу. Я же понятия не имела, что устроит эта маленькая проказница. Но я на нее не в обиде, было очень здорово. Спасибо вам за все.
Она начала говорить заклинание и вокруг нее появилось кольцо портала, надо сказать слабоватое, она очень много говорила лишних слов. Но на всякий случай я сделал вид, что восхищен таким талантом. Амелия заметил мои потуги, довольно улыбнулась и исчезла в закрывшемся окне.
Майя с восхищением смотрела на месте, где исчез портал:
-Вот это да с нами была настоящая магиня, а мы даже ничего не заметили!
Ален, а почему она убила этого страшного дядьку ножом , а не магией?- начала она снова свои бесконечные расспросы.
-Майя, но я то не маг ведь, чтобы все знать, я не знаю, может, ножом было проще всего,- устало ответил я.
И так под постоянные расспросы Майи мы вскоре вышли на большую дорогу, соединявшую столицу с большим приморским городом. Я шел и размышлял, кто же такая эта Амелия, и как она ловко перевела все стрелки на бедняжку Майю, будто девочка семи лет смогла уговорить ее залезть ко мне в постель, нет, это было проделано совершенно с другими целями, но какими?
Мы доехали до ближайшей деревни и перекусили в трактире, и там же ожидали прибытия дилижанса, на котором я надеялся, мы без проблем доедем до Траеста. Когда мы сидели за столом и болтали, к нам подсел по виду достаточно богатый тип средних лет дал конфету Майе и потом обратился ко мне:
-Молодой человек, я по вашей экипировке понял, что вы воин-профессионал, вы не могли бы рассказать, что за отношения у вас этой девочкой?
Я сидел и не понимал, зачем какому то человеку нужно это знать.
-Простите, а почему вы интересуетесь?
-Что вы, что вы я не хотел вас обидеть, если эта девочка ваша родственница никаких вопросов. Но если это не так, то я мог бы предложить вам приличную сумму за нее.
Тут только до моей глупой головы дошло, кто передо мной, у Герхоса в шпионских зеркалах я насмотрелся на таких уродов, и с большим удовольствием заехал кулаком ему в лоб. Этого ему хватило, он отлетел в угол и лежал там до тех пор, пока два работника трактира не вынесли его на улицу. А трактирщик лично принес мне, не заказанный, бокал пива.
Вскоре приехал дилижанс мы с Майей загрузились в него, благо, что вещей у нас почти не было, ящера я продал, как только мы вошли в деревню. В моем кошеле позванивало еще прилично монет, я к своему удивлению оказался изрядным скрягой.
-Наверно сказывается голодное детство,- откуда-то прилетела чужая мысль.
Я насторожился, и, отключившись от внешнего мира, начал исследовать свой. Похоже, память Алена де Фебри, обладает у меня гораздо большей свободой воли, чем думали мы с Герхосом. Но пока, его разума я в себе не находил, и успокоился, думая, что эта фраза каким-то образом сама вылетела из глубин его памяти. Пришел в себя я от щипков Майи:
-Ален, мне страшно, ты не просыпался, я тебя толкала, толкала.
-Ну, все малышка, я уже проснулся, просто наверно устал вот и задремал.
-Нет, ты был какой то чужой и странный в это время.
-Но сейчас то я обычный так, что давай вместе поспим, до следующей остановки.
Путешествие проходило спокойно. Ночами мы останавливались на постоялых дворах, питание и пребывание было уже оплачено при покупке проезда на дилижансе. По тракту постоянно курсировали разъезды стражи, и про грабителей никто не вспоминал.
Когда мы подъезжали к пригородам столицы, я подключил память на полную, и с интересом рассматривал знакомо-незнакомый город.
Дилижанс без остановки проехал во внутренний город, подразумевалось, что те, у кого есть деньги на это средство передвижения, в других местах не живут. И вот мы с Майей, которая крепко держала меня за руку, вышли из дилижанса на бугристую мостовую напротив городской ратуши.
Я стоял и раздумывал, что делать дальше, было несколько вариантов, первый найти хорошую гостиницу, отдохнуть, отмыться, отъестся и приодеться и только потом начинать все с визитов к родственникам и потихоньку пытаться восстановить статус-кво. Второй вариант пойти сейчас же к любимому дяде и потребовать сатисфакцию за захват родового имущества, при неизвестной судьбе наследника, и третий путь обратиться к королю. Притом на мне сейчас висела грузом судьба сестрички, наличие которой я никак не мог объяснить.
Подумав, я все-таки выбрал первый вариант и пошел в ближайшую гостиницу, где в свое время неплохо погулял:
-Стоп, куда я иду, меня же все там знают, а я заявлюсь с девчонкой, которая никак не может быть по возрасту моей дочерью. Что же делать?
И тут я вспомнил про храм Вильгоны богини покровительницы женщин. Ее храм был недалеко от этого места. Я повернулся и по-прежнему держа, напуганную огромным городом девочку за руку, отправился в храм.
В храме меня встретила приветливая жрица, которой я кратко объяснил ситуацию, что временно хотел бы оставить опекаемую девочку под присмотром храма, пока дней на десять, и конечно пожертвую храму необходимую сумму. Пока мы говорили, Майя смотрела на меня глазами полными слез, мне тоже было не по себе, за эти дни я тоже успел привязаться к своей непоседливой говорливой сестренке. Пока мы шли к храму, я ей уже все рассказал. Поэтому большие слезы уже кончились, и она смотрела на меня и только шмыгала носом.