-У тебя крем… - я улыбнулся девушке.
Она (О, Боги!) быстро облизнула губы, но так и не добилась желаемого.
-Нет, не убрала. Дай-ка я…
Таня без капли сомнения придвинулась ближе ко мне и приподняла личико навстречу, неосознанно закрыв глаза. Я наклонился и мягко прошелся языком по уголкам ее губ. От удивления она открыла глаза, но не отстранилась. Часто задышала. Плавно оторвавшись от желанного рта, я хрипло прошептал: - Ты права. Действительно, вкусно. Иди, отдыхай, Танюш. Завтра сложный день.
Таня
Я битый час ворочалась в широкой кровати без намека на сон. Счет до ста, овцы, слоны – все было тщетно. Виной тому было приятное покалывание в уголках губ и пропитавший все пространство вокруг свежий аромат парфюма Бессонова.
Что это вообще было? Я думала, что он уберет остатки крема салфеткой, ну или, в крайнем случае, пальцем, как папа (да, я иногда могу устряпаться до неузнавания), а он… Когда я поняла что ИМЕННО он делает, даже сдвинуться не хватило сил. Это неправильно, так не должно быть… Он папин друг! К тому же, не может, ни с того ни с сего, такой мужчина заинтересоваться мной в амурном плане…
Весь день Марат был таким внимательным, постоянно шутил, ухаживал за мной – делал все, чтобы мне с ним было комфортно. Ему это удавалось. Было такое ощущение, что мы с ним давно знакомы, но факт оставался фактом – он взрослый мужчина, а я – вчерашняя школьница. Я ходила на пару свиданий с ровесниками, но они даже рядом не валялись с Бессоновым. Слишком самоуверенные, слишком болтливые. В них не было даже капли дурманящего обаяния и чувственного шарма, какие присущи Марату. И еще он был воплощением греха – сильным, дерзким, чертовски сексуальным. Нет. Он и есть грех.
Я откинула простыню – стало невыносимо душно. Из дома я взяла старую папину футболку: она была мягкой и линялой от многочисленных стирок и доходила мне до середины бедра, как платье – в ней я сейчас и легла в постель. Чего-то более легкого у меня не было, а снять ее совсем в чужой квартире… Неловко. Встав с кровати, я открыла окно настежь и дверь, чтобы создать сквозняк, сама же пошла на кухню, чтобы раздобыть стакан воды.
Аккуратно спустившись по лестнице, держась за перила, я по стеночке добрела до кухни (насколько я помнила ее месторасположение), нащупала стакан и налила себе стакан воды из фильтра. Утолив жажду, я вылила остатки жидкости в ладонь и омыла лицо. Действительно, стало немного легче.
-Не спится? – от неожиданно раздавшегося хриплого голоса я подпрыгнула на месте. Ножка стула царапнула по паркету – мужчина встал. А еще я почувствовала тепло крадущегося ко мне сильного тела и обволакивающий запах дорогого алкоголя.
-Вам тоже, как я погляжу…
-Я … эм… думал, - Марат встал у меня за спиной на неприлично близком расстоянии.
-Много надумали? – я обернулась и попыталась вытереть влажные руки о футболку.
-Полбутылки, - он криво улыбнулся. А потом… Потом Бессонов поднял руку и горячей ладонью вытер капли воды с моих щек… носа… лба… Губ.
-Марат… - прошептала я.
-Что? – так же шепотом спросил мужчина и медленно начал наклоняться ближе.
Я жадно глотала воздух, в то время как Марат был абсолютно спокоен. Одну руку он опустил мне на талию, опаляя жаром крепкой ладони, а другую положил на мой затылок, зарывшись в волосах. Я затрепетала от предвкушения, и, одновременно, мне стало страшно. Страшно от того, насколько мое тело странно начало реагировать на близость этого мужчины. Пока я мариновалась в соусе своих сумбурных чувств, твердые и слегка суховатые губы властно прижались к моему рту. Это произошло так естественно, как будто ниши с ним поцелуи это ежедневный и еженочный отработанный до идеала ритуал. Ладонь Марата массировала мой затылок, а губы чуть прикусывали мои, изредка касаясь их языком. Я не знала, как на это реагировать, поэтому тупо стояла и принимала этот неожиданный поцелуй. Наслаждалась этим поцелуем…
Отстранившись, Марат игриво чмокнул меня в приоткрытый рот и хрипло произнес:
-Вот теперь я могу спать спокойно.
Рук, обнимавших меня, я больше не чувствовала, как собственно, и присутствия мужчины. Осталось лишь небольшое покалывание на губах.