-Куча, говоришь? Это невероятно легко проверить.
Даже не успев договорить фразу до конца, Марат коршуном подлетел ко мне, сокращая и без того, близкое расстояние и обрушился на мои губы.
Жадно. Порабощающе.
От неожиданного поворота событий я растерялась и не сразу поняла, что отвечаю на его поцелуй, впустив его бархатистый язык в свой открывшийся от удивления рот. Да, Бессонов умел целоваться: куснул там, лизнул здесь. Твердый нажим сменился еле заметным прикосновением. Так продолжалось до тех пор, пока у нас обоих не кончилось дыхание. От охватившей меня сладостной неги глаза открывать абсолютно не хотелось. Я желала только одного. Чтобы он не останавливался.
Но Бессонов и не думал об этом. Его губы пропутешествовали по моему подбородку, пока не добрались до нежной кожи шеи. Сильные руки в это время ритмично сжимали мою талию, притягивая плотнее к крепкому телу. Внезапный укол мужской щетины вывел меня из оцепенения – я осознала, что я делаю. Точнее, с кем.
- Марат, не надо, - я принялась выбираться из дурманящих объятий, однако он меня не слушал, продолжая языком касаться моей шеи, мочки уха, и прижимаясь ближе. – Марат, стой! Прекрати!
- Ну чего ты испугалась, девочка? – прохрипел он мне в шею, часто и тяжело дыша. – Сама же сказала: опытная. Подумаешь, одним больше, одним меньше.
-Пожалуйста, не надо! Я не хочу! – я уже била его по плечам, царапая плечи.
Лениво улыбнувшись, Бессонов отодвинулся лишь на пару сантиметров, а, пока я боролась за свою честь, не заметила, как теплая мужская ладонь забралась под платье и легла на бедро, которое украшала кружевная полоска чулок. Из горла Марата вырвался какой-то утробный стон, и он снова завладел моим ртом.
Но этот поцелуй был не похож на первый – тот был поцелуй-наказание, а этот… Скорее, поцелуй-разведка. Поцелуй-прелюдия. И он не был продолжительным. Царапнув зубами по моей нижней губе, мужчина отстранился и посмотрел мне в глаза. Его темно-зеленые, сейчас почти черные глаза, гипнотизировали мои. Он не отводил взора, когда провел обжигающими пальцами вверх по моему телу, когда наткнулся на резинку моих трусиков, когда я дернулась от ужаса в тот момент, когда он скользнул под ткань и медленно (невыносимо медленно) ввел в меня палец. От неожиданно кольнувшей боли я вздрогнула, дыхание сбилось. А припухшие губы Марата растянулись в нежной улыбке.
-Я так и думал… Доказательства еще нужны? Зачем ты обманываешь меня, Танюш? – его горячие губы в этот момент ласкали мое ухо, щекоча чувствительное местечко хриплым шепотом. – А если бы я не сдержался – нагнул раком и трахнул? Я бы тебя разорвал…
-Отпусти, Марат… Пожалуйста, - я вздрогнула, потому что ощутила, что мужской палец покинул мое тело и плавно лег на клитор, дразня мягкими нажатиями. – Мы не можем…
-Почему? – Бессонов на мгновение оторвался от моей кожи и посмотрел в глаза. – Я – мужчина, который тебя хочет. Ты – девушка, которая тоже ко мне неравнодушна…
-С чего ты взял? – настало мое время для удивления.
-Ты влажная, - он опустил пальцы ниже, и я сама это почувствовала… Я же не должна так реагировать!
-Ты старше, - делаю еще одну попытку отстраниться, - и ты – папин друг!
-Сказочно заводит, да? – Марат улыбнулся, вынул руку из моих трусов, подхватил меня на руки и понес… в свою комнату. В собственную обитель.
Он был прав. То, что мы делаем что-то интимное, запретное кружило голову. Запах и тепло мужского тело сводили с ума. Блеск его глаз, напряженность его мышц и невероятная твердость в области паха говорили о его желании, ну а мое он чувствовал сам. И я сделала то, что не ожидала от себя.
Подчинилась. Уступила.
Когда Марат поставил меня рядом с кроватью, я положила свои ладони на свою талию поверх его и пролепетала:
-Только не делай мне больно…
-Никогда, девочка.
Улыбнувшись, Бессонов наклонился и прочертил губами линию на моей шее. Его пальцы нащупали бегунок на платье и неспешно потянули его вниз. Под воздействием умелых движений платье словно растаяло и теперь лежало у моих ног. Взяв меня за руку, он заставил меня перешагнуть через одеяние. От дикого смущения хотелось прикрыть руками все стратегически важные места, однако Марат отвел в стороны мои руки и впился в мое тело голодным взглядом.