Позже я проскользнул в спальню (я отличаюсь удачливостью в такого рода маневрах и всегда бываю “соседом сверху”) и позволил моей маленькой куколке свернуться клубком у меня под теплым боком. Признаюсь, что это не было неприятное соседство, особенно, когда она проснулась и начала проделывать нежные манипуляции с моими ушами — моей главной эгрегорной зоной[35]. Сказать по правде, я не могу отказать женщине, и никогда не бываю настолькр невежей, чтобы жаловаться на то, как оборачивается дело.
Но потом, совершенно внезапно, мисс Темпл Барр резко села, как будто только что совершила прогулку по Аллее кошмаров.
— Ах, киса! — сказала она.
Я поморщился, что, впрочем, было незаметно в темноте. Никто не зовет меня “киса”, кроме туристов, — поэтому, несмотря на то, что где-то миллионов двадцать их круглый год шляются в окрестностях, я стараюсь с ними не встречаться. Но, поскольку мисс Темпл Барр была еще не полностью приручена, я простил ей эту оплошность.
— Ах, киса! — проворковала она снова. — Отличная идея! Ты действительно можешь помочь мне разобраться с этим убийством!
Наконец-то.
Разумеется, я сделаю все от меня зависящее, чтобы раскрыть это гнилое дело, чтобы моей маленькой куколке больше не угрожала потеря работы. Я был рад, что она, наконец, оценила мои несомненные достоинства, хотя бы даже эта мысль посетила ее во сне. С облегчением я предался живительному отдыху.
Я знал, что мне надо поспать, потому что чувствовал (я не упоминал, что я, вдобавок, экстрасенс?) — завтра нам предстоит еще тот денек.
Глава 6
Парад писателей
Вечерний выпуск субботнего “Лас-Вегас Ревью” был развернут на столе у Темпл — обложкой второй части выпуска вверх. И на ней — фотография черного уличного котяры в клетчатой охотничьей кепке набекрень, с лупой между передними лапами.
Заголовок над выделенной рамкой статьей гласил:“Кот, обнаруживший преступление в Конференц-центре, хранит молчание о своем собственном загадочном прошлом”.
Подзаголовок восемнадцатипунктовым курсивом указывал: “Особая книжная порода”.
Сотрудники местного пиар-офиса сгрудились над выпуском, вернувшись с обеда: Бад Даббс, Темпл, секретари — все, кроме Кроуфорда Бьюкенена. Даже кот был здесь, сидел в переноске и, подтверждая достоверность заголовка, хранил молчание.
— Четкая работа, — Даббс, в рубашке с коротким рукавом, склонился над столом, опираясь на локти и с нежностью рассматривая страницу. — Не знаю, как ты это сделала, Темпл, но человеческий — то есть, нечеловеческий! — фактор полностью изменил угол зрения и сгладил шок от убийства.
— Я знаю, — промурлыкала Темпл. Ее грудное воркование полностью соответствовало эмоциям момента. Самодовольство — вот что она испытывала сейчас. — Бетси Коган их ведущий журналист. У меня была надежда, что она кошатница. Однако, не забудьте и нашу кошачью звезду! Он вел себя, как ангел, даже не попытался сожрать фотографа. Ну, ведь сработало же, правда? Теперь убийство — только подоплека кошачьей истории, и мне нравится, как Бетси подала моего пушистого приятеля — вроде литературного героя, агента под прикрытием, прощупывающего обстановку в ААК.
— Мы бы не сумели заполучить лучшей отмазки, — согласился Даббс, — для… э-э-э… несчастья. Может, ты сможешь использовать этого здоровяка для выяснения обстоятельств пропажи шотландцев? Ну, ты знаешь, — не выдавая того, что они действительно пропали.
— Бад, я журналист, а не волшебница. “Бэйкер энд Тейлор”, возможно, не горят желанием обнародовать пропажу — это может принести больше неприятностей, чем пользы. И пропавшие коты — не шотландцы, как ты их называешь, а шотландские вислоухие, такая порода, уши у них загнуты вперед и вниз.
— Неважно, — Даббс снова принял свой отсутствующе-командный вид. — Найди этих котов, и я прощу тебе раскапывание мертвых тел накануне открытия книжной ярмарки.
— Тела. В единственном числе.