— Надеюсь, они оценят твои усилия, — сказал на прощание Кирус Бент.
Большинство работников частных охранных предприятий, точно остатки американских ветеранов, воспетые Второй мировой, были либо слишком молоды, либо слишком стары. Бент относился к последним — а, значит, знал, что настоящее следование правилам безопасности включает в себя умение безопасно для себя их нарушать.
— Я тоже надеюсь, — Темпл отсалютовала ему и побежала по длинному выставочному залу к офису.
Там она показала Луи место в кладовой, включающее его миску — предмет повышенного интереса, а также прежде уже описанный лоток с песком, встреченный с королевским презрением. Дверь кладовки она оставила приоткрытой, что символизировало новый статус Луи.
Когда появилась секретарша Валери, клавиатура Темпл уже тарахтела с пулеметной скоростью. Вчерашние записки могли подождать еще немного.
К девяти, как раз ко времени прибытия Бада Даббса, Луи облюбовал стол Кроуфорда Бьюкенена в качестве самого удобного лежбища. Бьюкенен хмуро воззрился на эту картину в десять тридцать. К тому времени присутствие Луи стало уже свершившимся фактом, и Кроуфорд серьезно рисковал быть вытесненным из офиса как лишняя деталь.
— Уберите это чудовище с моего стола!
— Зачем? Каждый взмах его хвоста сметает оттуда кучу застарелых бумажек.
— Я ненавижу кошек!
— Ничего, полюбишь.
— Что это значит?!
— Требуется умение шевелить мозгами, чтобы отдавать должное такому коту, как Черныш Луи. Надо же, какое роскошное имя — жаль, что я не знала его раньше, до выхода статьи в “Ревью”!
— Мерзкое имя, полностью соответствует своему владельцу! — прорычал Бьюкенен. Он был в отвратительном расположении духа.
Тут в офис влетела ликующая Эмили Эдкок из издательства “Бэкер энд Тейлор”.
— Вы нашли котов! — догадалась Валери.
— Не совсем. Случилась поразительная история, или… — тут она перевела взгляд на Темпл, которая хранила невозмутимое молчание. — Или это вы сделали? Какая великолепная идея!
— Я не сама лично это сделала, — уточнила Темпл.
— Это выигрывает нам время и позволяет экспозиции выглядеть так, будто все так и было задумано!
— Что у вас там такое? — поинтересовался Бад Даббс на пути от кофейного автомата.
— Вы все должны пойти и посмотреть своими глазами! — воскликнула Эмили. — Когда я пришла на работу утром, я обнаружила в нашей пустой покинутой витрине прелестнейшие копии Бэйкера и Тейлора, которые вы когда-либо видели!
— Хозяйка моего квартирного комплекса делает чучела, — пояснила Темпл. — Она возилась с ними всю ночь.
— Но это вы придумали! — повторила Эмили.
— Я подумала, что поддельные Бэйкер и Тейлор лучше, чем вообще никаких.
— Отличная идея, — Эмили широко улыбнулась. — У меня прямо камень с души свалился: витрина больше не пустует. Теперь остается только надеяться, что настоящие Бэйкер и Тейлор скоро найдутся.
Она удалилась, сияя.
Бьюкенен не позволил Темпл долго купаться в лучах славы. Он скривился на Луи, который старательно вылизывался на полу.
— Могли бы убить сразу двух зайцев, если бы посадили в хрустальную клетку этого черного подлеца.
На него посмотрели так, будто он предложил зажарить Бэйкера и Тейлора.
— Луи совершенно не похож на шотландского вислоухого, — сказала Темпл. — У него не такие уши.
— Подрежь, — предложил Бьюкенен, — у меня есть щипчики для ногтей.
— Мя-а-ау, пф-пф-пф, — добавила Валери в сторону.
— Я бы не стал связываться с этим молодчиком, — усмехнулся Бад. — Он выглядит достаточно большим и грозным, чтобы подправить твои собственные уши, если ты до него хоть пальцем дотронешься.
Луи зевнул и прикрыл глаза.
Темпл улучила момент, чтобы вклиниться в паузу:
— Кстати, Бад. Эта статья была такая классная, да? Почему бы нам не сделать Луи талисманом ААК? Это отвлечет внимание от пропавших котов. Ничего, если он побудет тут?
— Если не будет гадить.
Бьюкенен устремился в туалет, бросив на ходу:
— Великолепно. Через два дня весь офис будет вонять тунцом, как рыбозавод.
— Он и так воняет, — сказала Валери. — Вы, народ, вечно заказываете салат с тунцом из “Пита Паласа”. Пока его доставят, он уже с душком.
Темпл, наконец, добралась до субботних записок. Одна была запечатана. Темпл надорвала конверт. Последний раз она видела свой нож для бумаги, когда разрезала булку хлеба с цуккини, который испекла жена Бада. Ну и ладно, ее ногти были длинными, крепкими и покрыты лаком “Аруба Рэд”[55]. Она могла ими открыть бутылку пива и печатать со скоростью сто пять слов в минуту.