Израильская агрессия нанесла удар по Египту как по афро-азиатскому государству. Египтяне привыкли осознавать себя народом, своими корнями связанным с двумя великими континентами. Древняя египетская цивилизация неразрывно связана с Африкой. И она же открыла Африку для Европы: греческие путешественники, географы, историки и философы посещали Египет еще тогда, когда Центральная и Северная Европа были «белым пятном» для античной цивилизации. Они больше знали о Египте, чем о племенах, живших в долинах Рейна и Луары. В Египте Европа впервые встретилась с Африкой и обогатилась в результате этой встречи.
Северная часть Синайского полуострова, прилегающая к Суэцкому каналу у его выхода в Средиземное море, — заболоченная низменность со множеством солончаковых озер. Центральная часть, напротив города Исмаилии, — сухая, каменистая пустыня. А его южная оконечность, уходящая в Красное море, как бы накрыта плоскогорьем. Днем температура в Синайской пустыне достигает 40°, а ночью опускается до 0°. Синайский полуостров богат полезными ископаемыми, особенно нефтью. До оккупации его Израилем синайские месторождения давали три четверти нефти, добываемой в Египте.
Для каждого египтянина Синай имеет особое значение. Это символ азиатского происхождения арабской цивилизации Египта после VII в. Через Синайский полуостров прошел небольшой отряд в четыре тысячи всадников под предводительством арабского военачальника Амра ибн аль-Аса. Легко разгромив византийский гарнизон в городе Вавилон, на месте современного Каира, он основал по соседству город Фустат. Так пришла в Египет арабская цивилизация, религия, обычаи, образ жизни. Распространенная кое-где на Западе легенда о том, будто бы Синай — это необжитая пустыня, куда принесли цивилизацию и современную жизнь лишь израильские оккупанты, не соответствует действительности. Египет не останавливается у берега канала, он продолжается и на восточной его стороне. Здесь памятники его истории и культуры. Монастырь св. Екатерины у берегов Красного моря, построенный коптами — египетскими христианами еще в IV в., — впечатляющее воплощение того периода, когда христианство стало превращаться из гонимой ереси в религию, признанную власть имущими. Около оазиса Вади-Сидр находится крепость, возведенная Салах ад-Дином, на севере Синая — древний арабский город Эль-Ариш.
Синай уже давно освоен египтянами экономически. С незапамятных времен тут добывались медь, бирюза и мрамор. Синай вносил в нефтяной баланс страны 18 млн. т нефти. Этот полуостров был связующим звеном между Египтом и другими арабскими культурами, а в новые времена — между Египтом и арабскими государствами Передней Азии и национально-освободительными движениями в этих странах. Одна из основных целей израильской агрессии состояла в том, чтобы «разрубить» эту связь и тем самым создать дополнительные возможности сокрушить прогрессивные режимы в арабских странах. Захват Израилем Синая должен был решить не только задачи стратегического и экономического характера, но и задачи социального значения — противодействия развитию революционного и освободительного движения в арабском мире.
Синай — плоть от плоти Египта. И поэтому продолжение его оккупации — открытая рана на теле страны. Она порождает болезненные явления во всем государственном организме, угнетает душу египтянина. Вот почему освобождение первых синайских территорий, вступление египетской армии на синайскую землю встречались всеобщим ликованием.
Мне довелось видеть израильских оккупантов в 1967 г. у моста Алленби в Иордании. Через рухнувший в реку мост пробирались группы арабских беженцев. Это были старики, женщины, дети… Они несли свой немудреный скарб. Их изможденные лица отражали крайнюю степень отчаяния. Им предстояло разделить судьбу десятков тысяч других беженцев, людей без родины, обреченных долгие годы жить в палатках, в специальных лагерях. Ремесленники, которыми славится Западная Иордания, теперь должны были работать подносчиками грузов или дворниками. Крестьянам предстояло забыть о труде на земле. Женщин мучили мысли о том, как им организовать жизнь в новых, незнакомых местах… Это была картина народного бедствия, поломанных судеб и загубленных жизней.
Израильские солдаты, хорошо одетые, самодовольные, равнодушные ко всему этому, поторапливали беженцев: «Быстрее, быстрее…» Они были уверены, что так и должно быть; они гнали арабов. Один из них, несший патрульную службу на мосту, достал где-то плетеный стул, поставил его и уселся, спустив панаму на глаза и поставив автомат между ногами. Он демонстративно задремал…