Через Днестр переходил я,
Мост широкий проложил я...
У него была удивительная память. Стоило ему только раз прослушать чей-нибудь рассказ - и он запоминал его на всю жизнь.
Однажды, проходя мимо окон домика, где жила учительница ганчештинской школы, Гриша услышал задумчивую, задушевную музыку. Это была гитара. Как она пела! Как она грустила, семиструнная!
Учительница Анна Андреевна заметила зачарованного слушателя и позвала к себе. Глаз не спускал с нее Гриша, следил за ее пальцами, которые быстро передвигались по черному грифу гитары:
- Можно мне?
- Разве ты умеешь?
Нет, он не умел. Но после нескольких уроков музыки научился подбирать и новые мотивы, прежде всего песню про молдавских невольниц.
Семи лет Гриша поступил в ганчештинскую школу. В ней обучение продолжалось шесть лет. Соня гордилась успехами брата. После смерти бабушки она была за старшую в семье, и Гриша вырос на ее руках. Да и все любили этого красивого, здорового мальчугана, быстроногого и неугомонного.
- Сильный он у нас какой, - рассказывала Софья всем, кто желал слушать. - Побороть его никто на селе не может из его сверстников. Я сама видела: пятеро повиснут на нем, а он как тряхнет - все горохом посыплются. Но не драчун. Совсем наоборот. Жалостливый. Только и таскает в дом то слепого щеночка, которого хотели утопить, то кролика, которого собаки затравили. За слабого всегда заступится.
Любил Гриша играть в войну и всегда командовал, предводительствовал в играх. Никто лучше его не умел прибегать к хитростям, устраивать засады, внезапно нападать. Он рассказывал своим приятелям:
- Вот как надо воевать - как молдаване воевали в древности!
- А как?
- Вот, например, я читал: сражались они с поляками у Кузьминского леса - был такой лес. И вдруг во время сражения на поляков начинают падать деревья! Ловко придумано? Деревья были заранее подрублены. Вот это военная хитрость!
И много различных историй, вычитанных из книг, рассказывал Гриша. А потом, для того чтобы все было как на самом деле, они подрубили старую грушу в саду дядьки Романа. Это навлекло беды на обе стороны сражавшихся, потому что дядька Роман очень рассердился за грушу.
Гриша, начитавшись исторических книг, вооружал свое "войско" топорами, рогатинами, луками и стрелами, мечами и палицами, изготовленными из фанеры. Он оказывался Стефаном, а противная сторона - полчищем польского короля Яна Первого Альбрехта. Война неизбежно заканчивалась победой молдавского войска, потому что и по истории было известно, что "возвратился король с великим срамом восвояси".
Встреча Гриши с круглощеким мальчиком на песчаной косе возымела неожиданные последствия.
Мальчик пожаловался отцу. Старый князь Манук-бей по каким-то признакам сразу догадался, что дерзкий мальчишка, не пожелавший подать мяч его сыну, был не кто иной, как сын Ивана Николаевича, механика на заводе. Ведь он, говорят, дворянского происхождения, хотя и обеднел. Вот и нашла коса на камень! Князь был доволен, что его баловень получил урок. Не всеми командуй! Разбирайся, с кем имеешь дело!
Князь вызвал к себе механика:
- Иван Николаевич! Как идут дела на заводе?
- Ничего, все в порядке, - отвечал Иван Николаевич, несколько удивленный неурочным вызовом.
- Скажите, Иван Николаевич... мы раньше все как-то не разговорились... у вас ведь большая семья?
- Жена-то померла, а детей много, мал мала меньше...
- И сыновья есть?
- Как же! Николай уже совсем большой, а Грише одиннадцать двенадцатый, учится в школе - не нарадуемся. Очень способный, даже, я бы сказал, чересчур.
- Вот как? Вы бы привели его как-нибудь. Ну, хотя бы в это воскресенье.
- Он у меня диковат. И кланяться его не приучал...
- Не надо кланяться. Зачем кланяться? Вот, рассказывают, он и музыкант, и силач, и учится отлично... Давайте посмотрим да подумаем, может быть, и сделаем что-нибудь для него.
- Ему ничего не надо. Сыт, здоров.
- Хорошо, хорошо. Я его и не собираюсь ни кормить, ни лечить. Так, значит, в воскресенье?
В воскресенье Гришу помыли, причесали, принарядили в новую рубашку. Гриша спросил:
- Сечь будет? За своего толстощекого? Так я не дамся, все равно убегу.
- Кто тебя посмеет сечь? Познакомиться с тобой князь хочет.
Софья даже перекрестила брата на дорогу.
А князь разглядывал Гришу со всех сторон:
- Как зовут тебя? Гриша? А по отцу Иванович? Ну, видишь, выходит, мы с тобой тезки, ведь и я Григорий Иванович. Рассказывай, как живешь, чем занимаешься?
- Книг очень много читает, - ответил вместо Гриши Иван Николаевич. Уж такой читатель!
- Книг? Может у меня брать. Я дам распоряжение. Только книги книгами, но молодому человеку нужно и физическое развитие.
- Он в "Ниве" вычитал про какую-то волевую гимнастику Анохина. И каждый день руками машет. Упрямый. Ну и на коне мастер ездить. Прямо тебе джигит.
- А вот мы посмотрим, какой он мастер, какой джигит!
Это знакомство произошло во дворе, перед крыльцом манукбеевского дома. Князь крикнул конюхам:
- А ну-ка дайте лошадь посмирнее!
- Я могу и не смирнее, - ответил Гриша.
- Да? Хорошо! Приведите Гайдука. Попробуем.
Тут вышли поглядеть на развлечение и другие обитатели дома, появился и мальчик, но только издали глазел, со ступенек стеклянной веранды.
Гайдук оказался резвым конем. Иван Николаевич уже с тревогой смотрел, как красавец конь ходит ходуном. "Ну, думает, вызвали они Гришу на потеху, свалится мальчишка, ушибется, а им лишь бы посмеяться..."
Ничего, Гриша не оробел. Ему только ладонь положить на круп лошади и он уже на ней. Гайдук сначала на дыбы, потом брыкаться - не тут-то было! И понес он маленького всадника, вымахнул за ворота, пролетел через всю аллею, а потом смирился.
Князь покосился на сына. Куда ему! Маменькин сынок. Князь думал о том, что дворянство изнежено, что выращивают ни к чему не приспособленное поколение, а между тем понадобятся волевые люди, и неоткуда будет их взять.
Чтобы задеть самолюбие сына, громко хвалил Гришу, распорядился давать ему, когда захочет, коня. Дал рубль "на пряники" и отпустил.
Когда они подходили к дому, отец сказал:
- Ты у меня молодец, оказывается. Ты никого не бойся. Так и живи.