Еще раза два скосил глаза на незнакомца пристав Хаджи-Коли. Ничего не припомнил. Постарался настроиться на соответствующий моменту лад. Он был верующий, являлся к началу церковной службы так же аккуратно, как в полицейское управление, крестил лоб при каждом возгласе «аминь» и считал непристойным думать о посторонних вещах во время молитвы.
Когда же он не выдержал характера и еще раз покосился, незнакомого господина уже не было. Вышел или протиснулся к левому клиросу?
Котовский решил после этого случая перебраться из Кишинева в любое глухое местечко. Слишком много полиции нагнали в Кишинев!
Ему удалось поступить на полевые работы в имении Бардар в Кишиневском уезде. Работа была поденная, поэтому никто не спрашивал, если случались отлучки. Заработал — получай. Не явился — не надо.
Здесь среди работников со многими сдружился. Народ все трудовой, и разговоры среди них беспокойные: клянут порядки, бранят царя, ругают помещиков.
— Убивали их в девятьсот пятом! — толковал один во время перекура. И мало еще.
— Пусть живут, только землю у них отнять. Нахватали земли, а обработать своими руками не могут.
— Землю они не отдадут! На это не надейся! Смотри, чтобы у тебя последнюю не забрали, — устало говорил пожилой крестьянин, залатанный, нечесаный, жалкий.
И Котовский тоже вставлял свое слово:
— Вот сейчас у кого мы работаем? Он и не помещик, наш хозяин, а помещику не уступит. Маленький помещик, попросту кулак-хуторянин.
— Мал, да удал, — отозвался другой собеседник Котовского, помоложе.
— У нас, в Татарбунарах, крестьяне на общем сходе постановили не охранять казенные учреждения. Довольно! И десятских отказались представлять. Вот как у нас.
— А те что?
— Бунт, говорят.
— Пускай бунт. Какая разница?
— Смотрите, мы толкуем про бунт, а, никак, к нам стражники пожаловали.
Не успели договорить эти слова, как тот, что помоложе, вскочил — и только его и видели.
— Не нравится, стало быть, со стражниками встречаться, — усмехнулся пожилой. — Ну, да оно и верно, лучше от них подальше. Облава, поди, на дезертиров. А что толку? Выловят их, сдадут коменданту, а они опять разбегутся. Устал народ воевать.
Стражники спешились. Следом прискакал на коне пристав Полтораднев, деловой, старающийся выслужиться перед начальством. Полтораднев слез с коня. Мужики толпились поодаль, но тоже слушали и глазели. Оказывается, речь шла о Котовском. Полтораднев распушил стражников, что они плохо ловят.
— Вы что, я вас спрашиваю, иголку ищете в сене? Человека вы ищете, разбойника, вот кого вы ищете! Поняли?
— Поняли, — отвечали стражники.
— Это уж чего тут не понять, — пробормотал пожилой крестьянин, хотя никто его не спрашивал. — То человек, а то иголка. Разница!
— Вместо того чтобы ловить преступника Котовского, вы просто ездите по дорогам, проще говоря, лодыря гоняете, дурака валяете. Между тем какая задача перед вами поставлена? Найти и изловить! Поняли?
— Поняли, — отвечали стражники.
— Кого изловить? Котовского! Ясно?
— Ясно, — отвечали стражники.
Котовский стоял рядом с пожилым крестьянином, слушал, как распекает стражников Полтораднев, и улыбался. Узнать его было трудно.
Полтораднев вынул аккуратно сложенный носовой платок, вытер пот на лбу, вскарабкался на седло и уехал.
— Сам бы ловил, — ворчали стражники, — накричать — немудреное дело. «Не иголка»!
Котовский подошел поближе:
— Здорово, служивые! Это кто такой сердитый приезжал?
— Пристав. Ему что — поговорил да уехал, а мы уже неделю по дорогам мотаемся.
— Так вам будет хоть награда какая или повышение, если вы изловите этого Котовского? А то я бы вам помог его изловить?
— Уж коли мы не можем, где тебе!
— Ну все-таки… Я-то местный, мне легче проследить.
— А ну тебя. Ты проследишь, а в нас он стрелять будет.
— Это стражнички правильно говорят, — поспешно согласился пожилой крестьянин.
А когда они остались одни, добавил:
— Постыдился бы ты, бога бы побоялся: Котовского помогать ловить! Не ожидал я от тебя, человек ты ровно бы умный, а вон до чего додумался!
— Дядя, да ведь я и есть Котовский.
— Да ну-у?! А не врешь?
— Чего мне врать?
— Вот это здорово! Тогда, значит, ты правильную линию держал.
— А теперь мне надо отсюда убираться. Будь здоров, землячок!
— Пошли тебе бог удачи! А уж я этой встречи вовек не забуду!