Забыв о наблюдениях, ради которых поднялся на палубу, Альваро стремительно исчез в кормовой надстройке. Мы с Коллет встревоженно переглянулись.
— Ты что-нибудь понимаешь?
— Не-а... Что-то мне не по себе, Конрад!
— Не бойся, я буду защищать тебя до последнёй капли крови! — торжественно провозгласил я.— Клянусь честью рода фон Котт!
— Спасибо.— Надо признать, Коллет была скорее растрогана, чем успокоена моим заявлением.— Но у кого бы узнать поточнее, о чем речь? Эй, брат!
Проходивший мимо корабельный плотник вопросительно поднял брови.
— А что такого происходит на корабле на десятый день? Я спросил у дона Альваро, а он...
— Десятый день? — Брови плотника подскочили до самой войлочной шапочки.— Сегодня? Сушеного краба мне в глотку!
— Пожалуй, не стоит больше никого спрашивать,— задумчиво произнесла Коллет, глядя вслед убегающему с воплями плотнику.— Не имеет смысла. Да и опасно — еще бунт спровоцирую.
— И то правда. Но на камбуз все-таки лучше не ходи,— сказал я.
Однако семена паники уже были посеяны. То тут, то там на небольшом пространстве корабля раздавался приглушенный вопль «Десятый день?! Сегодня?! в сопровождении разнообразной, но совершенно неинформативной брани. Выходивших на вахту матросов первым делом посвящали в страшную новость, и лица их сразу мрачнели. Апогея сдержанное недовольство достигло, когда Намба высунул свою черную ряшку из камбуза и завопил на весь корабль:
— Обед! Всем жрать, пожалуйста!
В отличие от других дней, привычного столпотворения вокруг дежурного бочкового, выволокшего на палубу два огромных бочонка с едой, не возникло. Я настороженно огляделся — корабль невероятным образом казался опустевшим. Команда, только что суетившаяся на палубе, словно испарилась. Да и сам бочковой попытался скрыться на камбузе, но вылетел оттуда от мощного пинка сплошь татуированной черной ноги. После чего дверь камбуза захлопнулась.
— Ты заметила? Сегодня два бочонка!
— Да, но...
— Та-а-ак... — Дон Хенаро со скорбной миной оглядел корабль.— Ну блин, «Летучий голландец», в натуре!
Альваро поддержал под руку опасно накренившегося капитана и объяснил:
— Этого следовало ожидать. Каждое плавание с этого начинается.
— Ну не хотите по-хорошему, будет как всегда! — заявил в пустоту палубы капитан.— Дон Альваро, дон Клаудио...
— Клаудио забыли в Кадисе,— напомнил АльваРо.— А я просил! Я предупреждал!
Капитан на мгновение задумался и немедленно принял решение:
— Дон Педро, назначаю вас временно исполняющим обязанности второго помощника!
— Капитан! — раздалось откуда-то из-за бочонков с водой.— Это нечестно! Я не хочу!
— Жизнь вообще жестока и несправедлива! — философски заявил капитан.— Приказываю старшим офицерам немедленно собрать команду на палубе!
Альваро и Педро понадобилось с четверть часа, чтобы вытащить матросов из укромных уголков, в которые те забились в страхе перед неведомой опасностью, таящейся водном из двух бочонков с обедом. Даже Николаса подняли с его подстилки, и бледный как утопленник ярл уныло таращился на капитана из первых рядов.
— Итак, что мы видим? — Капитан с неподдельным интересом обвел взглядом команду и хмыкнул.— Лично я вижу перед собой стадо упрямых ослов! Вы готовы себя сгнобить, лишь бы не отказываться от предрассудков!
Команда угрюмо молчала.
— Доктор Цепеш ведь объяснял вам, что это… как его... ну гм... — Дон Хенаро озадаченно лочесал в затылке, потом лицо его озарилось.— А вот мы попросим доктора Цепеша еще раз все объяснить! Прошу, доктор!
Корабельный доктор без особой радости вскарабкался на капитанский мостик и оглядел команду красными от постоянного недосьпа глазами.
— А есть смысл? Они все равно забыть, что я есть говорить им, через один ухо в другое вылетать!
— Надо, доктор, надо! Просвещать и воспитывать!
— Вы меня принимать за не того! — скептически хмыкнул старый румын.— Я есть костоправ! Не проповедник!
— О, кстати, а где отец Михель? — вспомнил дон Хенаро.— Негоже доброму пастырю покидать свое стадо в час тяжелого испытания! Альваро, найти и привести!
— Есть!
— Однако нам сейчас требуется не духовное напутствие, а мирское наставление, доктор, Попытайтесь вдолбить в эти темные головы, что я заставляю их есть квашеную капусту не из пустой прихоти!
— Квашеную капусту? — Я не верил своим ушам.— И вся эта паника из-за такой ерунды?!
— Ты бы помолчал, крыса ты сухопутная! — вздохнул стоявший рядом плотник,— Что бы понимал!
— Капусту? — жалобно вякнул Николас, позеленел и привычно бросился к борту. На этот раз над ним никто не смеялся.
Между тем Альваро приволок отчаянно упирающегося корабельного капеллана, доктор Цепеш прокашлялся и сурово посмотрел на притихших моряков.
— Все меня знать вы! А кто не знать еще узнать! Особенно узнать те, кто не есть капусту. Скоро! Цинга боится капуста кислый.
— Неудивительно, что команда забывает проповеди доктора,— прошептал я на ухо Коллет,— Ни черта же не понятно!
— Да нет, он все понятно объясняет, — возразила ведьма, прислушиваясь к разоряющемуся на мостике Цепешу.— В расчете на неграмотных матросов. Вообще-то я читала про цингу — это всегда серьезна проблема в дальнем плавании. И квашеная капуста от нее действительно спасает. Не понимаю, почему Матросы так болезненно воспринимают эту меру?
— Не понимаешь? — хмыкнул плотник.— Ничего, ют придется тебе пару месяцев каждый день эту мерзость хавать — тогда поймешь!
Доктор Цепеш наконец перестал мучить публику своим жутким акцентом, и капитан рявкнул:
— Первый помощник, построить команду для приема пищи! Второй помощник, следить за каждым. Тому, кто попытается выкинуть капусту за борт, накладывайте двойную порцию. Ничего, этого добра я взял с запасом, хе-хе! Хотите вы этого или нет, я вас всех назад приведу живыми и здоровыми!
Слегка обалдевшие после лекции доктора моряки безропотно получили по миске просяной каши с солониной и по миске квашеной капусты и с отвращением на лицах принялись за обед. Я без особого энтузиазма поковырялся в своей миске, попытался жевать кислые листья и чуть не присоединился к Николасу, так и зависшему у борта,— облако капустного запаха окутало палубу и не давало его желудку успокоиться.
— Иезус Мария! Экая гадость. — Я незаметно избавился от «добавки», опрокинув миску в шпигат. Боцман подозрительно посмотрел в мою сторону, но волна уже смыла следы моего преступления.— Не знаю, как это действует на людей, но кошкам подобное блюдо явно противопоказано.
— Да,— согласилась Коллет.— Никогда не слышала чтобы кошек спасали от цинги квашеной капустой. Вообще-то я даже не слышала, чтобы у корабельных кошек могла быть цинга. Если подумать, у них ведь не бывает каких-то проблем со скудностью и однообразием еды.
— Да? — обрадовался я.— Как им это удается?
— Да очень просто. На корабле полно крыс...
Я поперхнулся куском солонины.
— Н-нет, пожалуй, пусть уж лучше меня мучает цинга! Я не могу съесть тех, кто со мною разговаривает!
— Какой ты все-таки несовременный,— ехидно пропищал Морган. За разговором мы и не заметили, как на палубе рядом с нами пристроился Жак.— И излишне сентиментальный!
Я демонстративно задумался.
— Ты так считаешь? Хм... Возможно, ты прав! Надо будет попробовать. Я даже знаю, с какой крысы начну!
— Но-но! — встревожился Морган.— Позволь напомнить — я только внешне крыса! Жак, унеси меня! Не желаю слушать эти грязные инсинуации!
Коллет посмотрела вслед нелепой фигуре вора.
— Зачем ты его все время пытаешься поддеть?
— Я? Ты о чем? У меня и в мыслях не было!
— Ты же знаешь, как он болезненно реагирует на напоминание о своем теперешнем положении! Зачем лишний раз оскорблять его?
— Погоди-ка! — оторопел я,— Мы говорим об одном и том же Моргане? О том самом, который хотел свалить на тебя исчезновение Анны? Из-за которого ты вынуждена была скитаться по свету, чуть не попала на костер, служила Ночному Магистру? О том самом Моргане, который чуть не устроил у Бублинге войну? И которого ты, кстати, собралась убить?