— Вот-вот, — странным тоном протянула Иголка.
Веселье мое как рукой сняло.
— Иезус Мария! Не к добру это!
Впрочем, где-то к середине дня я немного успокоился и перестал озираться и прислушиваться. Никто на нас не нападал, не видно и не слышно было погони. Может быть, и впрямь это путешествие пройдет спокойно?
Ну можно же помечтать?!
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
повествующая о сложнейшей дипломатической ситуации, в коей оказались Андрэ Первый Могучий и благородный Конрад фон Котт, и оригинальном выходе из нее, найденном его величеством
Запись в дневнике Конрада фон Котта от 5 января
16… года от P. X.
Дипломатия, со всеми ее уловками и компромиссами, всегда вызывала во мне недоверие и, даже не побоюсь этого слова, неприязнь. Хуже нет ситуации, когда приходится идти против совести и чести, руководствуясь «высшим благом». Раньше, в бытность свою наемником, я всячески бежал подобного выбора, но, увы, не все подвластно нашим желаниям. И тогда остается лишь уповать на Провидение и случай, что не допустят слишком уж низкого падения старого солдата!
Примечание на полях. Ну или хотя бы позволят ему сохранить лицо!
Несколько дней пути до Куаферштадта прошли мирно и неспешно. Мы выезжали поздно, когда уже начинало светать, и стоило опуститься сумеркам, как останавливались на каком-нибудь постоялом дворе или, если города рядом не случалось, напрашивались на постой в деревенскую избу. Места вдоль дороги из Бублинга в Куаферштадт населены весьма плотно, так что ночевать под открытым небом нам не пришлось ни разу.
Я уже начал надеяться, что тревога моя была напрасной и сон тот оказался самым обычным сном. Увы, не раз уже приходило мне в голову, что моему ангелу-покровителю постоянно кажется, будто Конрад фон Котт живет недостаточно насыщенной жизнью, и он делает все, лишь бы не позволить моей душе пребывать в лености и довольствии. Впрочем, и телу моему стараниями этого пернатого паршивца тоже достается регулярно.
Вот и опять — стоило мне успокоиться и расслабиться, как дорогу нам заступил отряд стражников. Причем выражение их лиц не оставляло сомнений в том, что заслон выставлен здесь не просто так, а именно по наши с Андрэ души. Даже в прежние времена я не стал бы сражаться с дюжиной хорошо вооруженных солдат, хотя как-то и довелось мне биться одновременно против пятерых… правда, и отделали меня тогда на совесть! Ну а уж в кошачьей шкуре и рассчитывать было не на что. Разве что Андрэ? Нет. Несмотря на то что гигант несколько раз ввязывался в драки и его колоссальная сила спасала наши шкуры, происходило это лишь в минуты крайней опасности. А стражники хоть и настроены были решительно, но нападать не спешили.
Шмыгая посиневшим от мороза носом, их командир даже изобразил что-то вроде салюта.
— Ваше величество! Его величество король Пусий Первый Великолепный просит оказать ему честь и посетить его дворец с официальным… э-э-э… или неофициальным визитом… Ну или вроде того. Вот.
— А? — Наш мудрый самодержец почесал давно не бритый подбородок и вопросительно уставился на меня.
— Хм… а откуда его величество узнало, где искать его величество? — подозрительно спросил я у стражника. — За нами что, следили?
— А даже если и так? — нахально возразил тот. — Он, промежду прочим, монарх. Абсолютный. Что хочет, то и делает.
— Передайте его величеству, что его величество Андрэ Первый Могучий благодарит его величество за оказанную честь, но, ввиду того что путешествует инкогнито, не имеет возможности принять его приглашение.
Стражник ухмыльнулся, продемонстрировав зубы, которым могла бы позавидовать Иголка.
— Ты не понял, коротышка! Его величество Пусий Первый Великолепный настойчиво просил принять его приглашение. Очень настойчиво!
Остальные стражники как по команде положили руки на рукояти мечей. Мне оставалось только сохранить видимость достоинства и важно ответить:
— Что ж, ступайте вперед и передайте его величеству Пусию Первому Великолепному, что его величество Андрэ Первый Могучий с благодарностью принимает его предложение.
— Ты меня за дурака держишь? — рассмеялся стражник, хватая Иголку за узду. — Пойдете с нами!
— Неприлично подозревать благородных людей в обмане! — попенял я стражнику.
— А я благородных и не подозреваю, — парировал стражник. — Даже у нас про маркиза д'Карабаса знают: если обещал, то сделает. А вот тебя я очень сильно подозреваю — ты известный проходимец!