Выбрать главу

— Да вы посмотрите на корабль со стороны — куда ему грозное имя? У него что, очень грозный вид? Это не орел… скорее пингвин.

— А пингвин как выглядит?

— Ну-у-у… примерно как наш корабль. А ты что, пингвинов не видел?

— Нет, откуда?

— Я тоже, — признался я. — Слышал, что есть такая птица, от путешественников, но сам никогда не видел. Говорят, она обитает во льдах… О!

— А ведь верно! — оживился Архимед. — Я тоже про пингвинов только слышал, но если они живут на севере… Ах, черт! Они на севере как раз не живут! Наоборот, на юге.

— Ерунда! — отмахнулся Николас. — Главное, что они во льдах живут! И мы плывем к ледяным берегам. Мне нравится!

— Да, неплохо… Но как-то слишком просто. Надо второе слово, отражающее суть корабля.

— Как его создатель, требую, чтобы оно было грозным! Это вопрос уважения к кораблю и к самим себе!

— Ладно, пусть будет «Грозный пингвин»!

— Отлично! Сим нарекаю тебя…

Николас отцепил от пояса фляжку и плеснул немного рома на палубу. Потом окинул нашу разношерстную команду взглядом и скомандовал:

— Ладно, а теперь — по местам!

На самом деле «мест» на корабле было только два — у штурвала и у топки. У штурвала, соответственно, встал сам Николас, а к топке поставили Андрэ. Король попытался было от этой «чести» отбояриться, но Архимед легко подавил бунт, пообещав лишить его величество кексов к завтраку. Сам изобретатель, впрочем, тоже остался возле паровой машины, поскольку уже знаком был с нестандартным образом мышления Андрэ и побаивался оставлять его наедине с тонким механизмом. Да и к зиме грек оказался совершенно не приспособлен, а в машинном отделении было теплее всего. Я бы и сам предпочел сидеть возле пышущего жаром котла, но там же устроился и Гай, немедленно затеявший спор с Хосе Альфонсо. Как неожиданно выяснилось, призрак тоже понимал язык зверей и птиц, чем петух немедленно и воспользовался. Учитывая, что на его схоластические тирады поэт отвечал в своем привычном стиле — корявыми пафосными стихами, — я вскоре не выдержал и убрался в рубку.

— Ничего не скажешь, замечательно начинается путешествие! — проворчал я, устраиваясь в углу.

— Хочешь сказать, в прошлый раз было иначе? — хмыкнул Николас, не оборачиваясь. — Когда ко мне в таверне подкатили громила, ведьма и говорящий кот с говорящей крысой в придачу, это, я тебе скажу, выглядело не менее дико.

Я тоже усмехнулся, вспомнив события прошлой весны.

— Да, с этим не поспоришь. Но сейчас и ставки выше. В прошлый раз у нас в команде была сильная ведьма, да и противники были пожиже. Ты же слышал про посланца преисподней? Не думаю, что его послали только ради меня — за что такая честь? Нет, я об этом думал, и вот что мне приходит в голову: его послали с какой-то серьезной миссией, а я просто оказался на пути. Ну вроде как господа отправились медведя затравить, а слуги по пути зайцев настреляли.

— Не стоит себя так принижать…

— Это просто реальный взгляд на вещи. Я ведь не император, повелевающий народами, не герой, совершающий грандиозные подвиги, не священник, слова которого улавливают сердца тысяч людей. В общем, от меня не зависит ничего в масштабах мира.

— Коллет?

— Именно этого я и боюсь. Ее могущество велико и продолжает расти. Но она добрая девочка и все усилия тратит на благо людей. Как такого человека повернуть ко Злу? Да очень просто — уничтожь ее мир, ее друзей. Покажи, что служение Добру ничего не дает, ни от чего не спасает… Ты же ее знаешь — она вспыльчивая, как ее алхимические порошки. Если Коллет начнет мстить — мало никому не покажется.

— Инквизитор этот еще притащился.

— Вот-вот. Понимаешь, что начнется, если Коллет разозлить? Конечно, она пустит в ход всю свою мощь. И тут вылезет этот сморчок и завопит: «Ведьма! Вяжи ведьму!» Конечно, она его раскатает в лепешку. Естественно, Рим этого не стерпит и ударит по Гремзольду всеми силами. Возможно даже отлучение всей страны. А это уже не шутки — это война со всем миром. Не то чтобы я думал, будто Коллет это не по силам — с нее станет и со всем миром воевать. Но это как раз и отличный способ привести ее в конце концов на сторону Тьмы.

— Тебе надо было поговорить с Коллет. Если она будет знать…

— Ничего не изменится, — закончил я за Николаса. — Она будет делать то, что считает должным. Даже если это приведет ее прямиком в ад.

— А ты не думаешь, что она вполне могла бы защитить тебя от этого посланца?

— Кто знает? — развел я лапами. — А вдруг он окажется сильнее? В любом случае семь поколений благородных предков в гробах перевернулись бы, стань я прятаться от опасности за спиной слабой женщины!