— А вот это как раз — следующие составляющие нашей задачи. Нужно придумать, как доставить сани вместе с нами и припасами на берег — раз. И придумать, как сделать так, чтобы королева не смогла нас остановить, — это два. Более того, раз она может направлять льдины к материку и обратно, возможно, она и нас сможет развернуть. Нужно это предотвратить.
— Предлагаешь ее… — Я опасливо покосился на Николаса и сделал многозначительный жест, — того?..
— Конрад?!
— Нет-нет, я же и хотел сказать — я против такого варианта! Да мы с ней просто не справимся, только разозлим.
— Разозлить нам ее так и так придется, — пожал плечами Архимед. — Я вижу только один способ, как нам избавиться от преследования королевы. Нам нужно временно чем-то ее так занять, что ей будет не до нашего побега.
Я понимающе хмыкнул.
— Первое, что приходит на ум, — поджог. Но лед не горит.
— Зато он тает. Мы не станем поджигать замок, мы его растопим!
— Э-э-э… такую громадину?! Архимед, я тебя уважаю, но это нереально.
— И это мне говорит человек, который собирался поспорить с судьбой?!
— Гм… — Я не нашел что возразить. — Ну ладно, как ты собираешься это сделать?
Архимед начал было говорить, но тут вдруг очнулся от своего сплина Николас, и не только очнулся, но и коршуном набросился на нас:
— Как вы вообще можете обсуждать такое?! Вы с ума сошли! Я вам не позволю вредить ей!
— Николас, это ты с ума сошел! — рявкнул я. — Она нас собирается превратить в каких-то живых мертвяков, а ты о чем думаешь?
— Почему вы верите ей? — Николас обвиняющим жестом указал на Герду. — Почему верите ей, а не королеве? Королева нас приняла как дорогих гостей, а вы…
— Николас, успокойся. Я ей верю, потому что кое-что заметил сам. И Герда только подтвердила мои подозрения. А еще я видел здешних слуг…
— Прекрати это! — оборвал меня Николас. Смотреть на него было одновременно страшно и жалко. Ярла трясло как в лихорадке, глаза запали и светились как у безумца. — Прекрати! Я не позволю причинить вред королеве! Даже если мне придется драться с вами со всеми…
— Подожди, Архимед, — остановил я изобретателя, хотевшего что-то возразить разошедшемуся ярлу. — Сейчас с ним бесполезно спорить. Он все равно ничего из твоих слов не воспримет.
— Не надо говорить обо мне так, словно меня здесь нет!
— Тебя и правда здесь сейчас нет, — ответил я. — Но мы не будем сейчас спорить. Подожди немного, посмотри вокруг… А потом поговорим. Ты можешь даже рассказать о наших планах королеве…
Николас дернулся, как от пощечины. В следующее мгновение в лоб мне смотрели два его пистолета.
— Ты! Ты назвал меня предателем?!
Рассказывая о такой ситуации, принято небрежно говорить: «Но я бестрепетно посмотрел смерти в глаза!» Вполне возможно, я тоже буду так говорить — когда-нибудь потом, когда забуду, как у меня все смерзлось в животе в тот момент. Все-таки обезумевший от любви потомок берсеркеров, целящийся в тебя из пистолетов, — не самый удачный случай для проявления героизма. Правда, лицо мне сохранить удалось, благо у меня не лицо, а кошачья морда, по которой трудно понять, что я чувствую. Так что я выдержал многозначительную паузу (на самом деле собирался с духом, чтобы хоть голос не дрожал) и произнес со всем доступным в такой ситуации безразличием:
— А ты подумал, что, если промолчишь, это будет предательством по отношению к королеве? Куда ни кинь — везде клин получается, Николас. Ты себя загнал в угол.
Николас неожиданно всхлипнул и сел на кровать, безвольно свесив голову.
— Я… это неправильно. Я понимаю — вы думаете, я сошел с ума. Это не так… да, я сошел с ума, но я все понимаю. Но вы неправы… она не такая! Она… она добрая…
Убедившись, что пистолеты теперь смотрят в пол, я перевел дух и чуть слышно шепнул Архимеду:
— Ледяная магия.
Изобретатель понимающе кивнул:
— А если мы тоже?
— Нужно постоянно себя разогревать. Двигаться. Думать о чем-нибудь, вызывающем сильные эмоции. Это даже лучше, чем двигаться физически. Вот, смотри… Герда, а может, все-таки оставим Кая — ему тут, похоже, нравится.
Девушка, довольно безучастно наблюдавшая за нашим спором, мгновенно преобразилась в настоящую фурию.
— Оставить моего Кая этой ледяной стерве?!
— Вот видишь? — спросил я Архимеда. — Такого эффекта не добиться, даже если целый час бегать по коридорам.
— Конрад… Ты иногда сам не понимаешь, насколько бываешь жесток!