— Какие тут могут быть государственные дела? — хмыкнула королева. — Но кое-что мне нужно будет сделать, так что мы на время расстанемся. Обед вам доставят в вашу комнату, а вечером мы встретимся опять — я собираюсь устроить фейерверк.
— Фейерверк?
— О да! Это одно из моих любимых развлечений. Здесь, среди снега и льда, это особенно волшебное зрелище. Позволю себе маленькое хвастовство — фейерверки мне поставляют лучшие мастера из Чайны! А уж они-то знают свое дело!
Когда мы вновь оказались в гостевом зале, Архимед сразу бросился ко мне и, оттащив в сторону, стал строить такие странные гримасы, что я даже слегка испугался.
— Э-э-э… Устрицы были несвежими? Или в салате слишком много специй?
— Какие устрицы?! — прошептал Архимед, опасливо косясь на Николаса. — Фейерверки!
— Ты хочешь посмотреть на фейерверки? Я тебя понимаю — жалко было бы упустить такое зрелище. Собственно, мы его и не упустим в любом случае.
— Конрад, ты что, не понимаешь? Проснись! Это же решение для второй составляющей задачи. И, возможно, для третьей!
— Что? Ты о чем вообще?
— Тс-с-с-с! — зашипел Архимед не хуже иной змеи. — С ума сошел? Хочешь, чтобы Николас опять взбесился?
— Не хочу! — искренне признался я, вспомнив жуткую черную бездну, заглянувшую в меня из дула пистолета. — Но я все равно ничего не понимаю.
— А… ну ладно. Я все время забываю, что обычные люди мыслят гораздо примитивнее меня, — вздохнул Архимед. — В общем, имей в виду, что проблема с королевой решена — я знаю, как ее отвлечь. А если мои расчеты оправдаются, то и сани к берегу мы доставим без проблем!
— Архимед… Ну что тут сказать? Ты — гений!
— Я это знаю, — важно кивнул изобретатель.
— Тогда продумай пока все детали, а я придумаю, что делать с нашим влюбленным ярлом, пока он глупостей не натворил. Хосе Альфонсо? — спросил я в пространство. — Ты здесь?
— А где ж мне быть еще?
— Я беспокоюсь за Герду. Найди ее, пожалуйста, и попроси прийти сюда. Надеюсь, она не замерзла.
— Несчастной девушке помочь спешу, на крыльях призрачных на поиски лечу!
— Лети, лети… тетерев… — вздохнул я. — Что ж, пора приступать к операции.
Хосе Альфонсо вернулся быстро, ведя, если так можно сказать о призраке, за собой Герду. Выглядела девушка примерно так же, как в нашу первую встречу, что я счел положительным фактом — значит, она еще может сопротивляться ледяной магии. Отдав нашей союзнице припрятанную во время завтрака еду, я усадил ее на свою кровать, а сам пошел к Андрэ. Оживление, охватившее гиганта на время завтрака, схлынуло, и он валялся на кровати, тупо глядя в потолок. Я запрыгнул к нему на грудь и требовательно уставился в глаза.
— Ох! Господин капитан? Ну вы меня и напугали!
— Я вижу, на тебя магия тоже не очень-то действует?
— Че? Какая еще магия?
Вопреки моим опасениям, видимо, толстокожесть Андрэ служила неплохой защитой против чар королевы. Тем лучше.
— Андрэ, мне нужно, чтобы ты пошел сейчас с Хосе Альфонсо на склад и сделал кое-что.
— А это «кое-что» опасное? — поежился Андрэ. — А то мне опасное делать нельзя. Если со мной что-то случится, королевство останется без короля!
— Андрэ, не морочь мне голову, скажи честно — боюсь!
— Честно говорю — боюсь! — преданно глядя мне в глаза, покаялся Андрэ. — А еще мне лень.
— Придется потерпеть, — безжалостно разрушил я его надежду. — Не думаю, что тебе грозит какая-то опасность. Королева вряд ли сама посещает склад, если ей что-то нужно — посылает слуг. А здешних слуг можно не бояться, они на тебя и внимания не обратят.
— Ага, а медведи?
— Что медведям делать на складе? Да и все равно — они же знают, что ты гость королевы, так что не тронут…
— Да-а…
— Хватит ныть. Если мы здесь застрянем — вот тогда ты точно будешь в опасности. Не знаю, когда Коллет вытащит тебя отсюда, но можешь не надеяться, вытащит она тебя обязательно, и Анна тебя спросит, где ты болтался все это время…
— Все, все, господин капитан, я уже иду!
— Только сначала пусть Архимед объяснит тебе подробно, что надо делать!
Озадачив Андрэ, я неохотно приступил к следующему этапу. Николас так и сидел в позе полного безволия и отчаяния. С одной стороны, мне его было жаль: любовная горячка — болезнь беспощадная, рано или поздно ею суждено переболеть почти каждому. Как многие болезни, в юном возрасте переносится она гораздо легче, Николас же, застигнутый ею уже во вполне зрелые годы, действительно сильно страдал. Но, с другой стороны, как ни цинично это прозвучит, я прекрасно знал, что болезнь эта — опять же рано или поздно — пройдет. И сам же Николас, оглянувшись назад, скажет себе: «Ну и дурак же я был!» Только вот мне некогда ждать, пока он прозреет, а значит, придется прибегнуть к обману. Тут я вдруг понял, что Николас смотрит не просто в точку, а на Герду. Зрелище, надо сказать, и впрямь было… убедительное. Выглядела девушка примерно так же, как и все местные слуги: бледная до синевы кожа, темные круги вокруг глаз, ничего не выражающее лицо, замедленные движения. Герда медленно отщипывала кусочки от пирога, который я ей вручил, медленно клала их в рот, медленно жевала — во всем этом было что-то невыносимо болезненное. Унылая маска на лице Николаса дрогнула… Что же… Возможно, обманывать ярла и не придется. Почти не придется.