Нам с детства твердят: «У всех есть Дар, и в этом наша ценность».
По легенде, вначале были Великие Духи. Они обитали высоко в горах и творили свои чудеса. Однажды им стало скучно, и они породили монстров. Жуткие твари жили на тверди земной и пожирали друг друга, движимые жаждой убийства. Опасные изворотливые, противоречивые…
Духи же создали первого человека. Но сам по себе человек был слишком слаб. И они наделили Первого человека даром – Даром Первородного Огня. А он, в свою очередь, открыл в своих детях иные таланты. Духи не стояли на месте и развили свои особенности. Так началось вечное противостояние.
Конечно, это старая легенда, которую когда-то читала мне мама. Со временем многое поменялось, только Дар по-прежнему ценится: чем выше уровень, тем круче маг. И тем стабильнее ему живётся в этом мире. С «четвёркой» даже есть шансы выбиться в лэры.
Наконец нашла подходящее место и бросила сумку рядом. Наши вещи закреплялись в специальном углублении рядом с циновкой и лежали там всё время. Неудобно и совершенно непрактично. Зато дёшево.
Во время медитации мысли идут плавно и чувствуешь себя на удивление хорошо. Такое времяпрепровождение стало важным занятием для меня. Жизненно необходимым. А всё Дар, который в один прекрасный момент вышел из-под контроля. Выброс. И настолько сильный, что по неизвестным причинам осколок Дара попал в кого-то и стал чьей-то частью, отразившись, угодил в первый попавшийся артефакт. Теперь и я, и мой «радар» чувствуем кого-то. И этот кто-то вряд ли хороший человек – опаученных находят в течение довольно долгого времени.
Я уже долго ищу этого человека. Но безуспешно. И почему мне не дают доступ к такой важной информации?
Когда ты садишься на специальную циновку, то, конечно, можешь просто поспать, как и все. А можешь познавать мир, используя один лишь слух. Сначала ты ничего не видишь, лишь ощущаешь, как негромко переговариваются две подружки слева и шутят благородные лэры совсем недалеко. Затем приходит особое видение мира. Не знаю, у всех ли перед закрытыми глазами проносятся мириады тонких нитей, но точно понимаю, что медитация – лучшее время, чтобы разобраться с ними в полной мере. Раньше я просто бездумно разглядывала, сейчас же пыталась найти в них какую-то закономерность. Тонкие прутики линий медленно вились перед глазами, сплетаясь в узор. Я настолько погрузилась в свои мысли, что не сразу заметила нечто странное.
Но в этот раз меня отвлекли. На грани слышимости, сквозь завесу погружения в себя, я услышала тихое:
– Слышь, она правда того?
Рядом послышались смешки и странный шелест.
– Думаю, да.
Рядом послышались смешки и перешёптывания, когда в этот момент я резко открыла глаза и попыталась встать.
Ребята, находившиеся прямо перед моей раскрытой сумкой, даже отшатнулись от неожиданности.
– Что вы делаете?
– Не твоё собачье дело! – огрызнулся один из них, рыжий и более наглый по сравнению со своим полным другом, явно подпевалой.
– Ты здесь никто, чтобы возмущаться. Можем прямо сейчас тебя отсюда выгнать или ещё что поинтереснее, ничего за это не будет, понятно? Мышь серая!
Но в этот момент вмешался преподаватель:
– Товарищи студенты, не изволите повернуться ко мне лицом? На ваши спины я уже достаточно насмотрелся.
Тот, ко стоял ближе ко мне, мерзко улыбнулся и повернулся к преподавателю вместе со своим товарищем. Я бы их назвала «Тонкий и толстый», но решила держать своё мнение при себе. Но ассоциация с книгой осталась.
Однако диалог вопреки ожиданиям этих парней, явно лэров, развития не получил. Им хватило лишь строгого взгляда преподавателя, чтобы успокоиться и сесть на свои места.
Я знаю такой тип людей. Как правило, скрытые комплексы и желания делают из них жестоких чудовищ: не сильно опасных, но не менее уродливых. Жаль, что я не стала высказываться. Где-то внутри терзала обида, но я ничего не сделала, лишь ниже опустила голову, чувствуя, как густо покраснела от злости.
Группа, до этого заинтересованно прислушивающаяся к разговору, занялась своими делами. Ещё бы, это всё же интереснее, чем просто сидеть и медитировать.
Постепенно разговоры стихали, звуки отдалялись – я села медитировать, спиной чувствуя, как меня прожигает один ненавидящий взгляд.
«Это тот рыжий парень», – шепнула Орни.
Я лишь мысленно пожала плечами. Едва ли его так называемая ненависть продержится дольше этой пары. Думаю, к концу занятия он и думать забудет не то что обо мне, да и обо всём на свете: все знали, что благородные лэры после пар любят посиделки в лучших ресторанах Центрального Квартала.