Черный с небольшими крапинками пушистый персидский кот, с темно-красным ошейником, скромно примостился у самых дверей. Складывалось такое ощущение, что он дремлет.
Услышав шаги своего напарника, котяра резко вышел из полудремы, переменил позу и промурлыкал:
- Рад тебя видеть Грегори, - сразу же перевел переводчик.
- И я тебя, - улыбнулся пилот. - Феликс.
- Все в порядке, - доложил кот. - Тебе нужно доставить груз?
- Да. Ты пойдешь со мной?
- Пожалуй, нет...
- Почему нет? - уточнил почтарь.
-Не хочу. Устал я. Да мне и не интересно.
-Ну, как хочешь.
Терликов прошел вглубь помещения. Там на специальном устройстве, среди прочих посылок лежал полиэтиленовый мешок ярко желтого света с зеленой надписью на трех языках "Марсианский подсолнечник".
Он достал с полки, что находилась не далеко от мешка, кожаный ремень. Зафиксировал его вокруг груза. Подвел кран балку. Опустил крюк. Прикрепил на гаке ремень и стал медленно поднимать вверх. Убедившись, что мешок не брякнется вниз, подкатил тележку, и не спеша, придерживая, опустил его. Потом отстегнул ремень.
Стараясь не уронить содержимое на металлический пол корабля, Грегори подвез тот к выходу. Открыл "дверь" и вывез в коридор. Через несколько минут он уже был в отсеке, где находился одноместный кар. Переложил мешок в него и с тележкой вновь вернулся на склад.
-Ты не передумал? - спросил почтальон, уже уходя, в надежде, что кот составит ему компанию.
- Нет.
- Жаль.
Электрокар ехал по желтой почве маленькой планеты, переваливаясь с кочки на кочку. Высоко в черном небе были видны сотни, а может и тысячи, точно таких же астероидов, и на некоторых из них существовала жизнь.
Терликов знал из истории развития космоса, что на отдельных астероидах находились археологические базы. Еще с десяток заселили одинокие "робинзоны", которые предпочитали шумы городов Земли, Венеры, Марса и Луны поменять на тишину космоса, но и не хотели покидать пределов Солнечной системы. Кому из них принадлежал Николас Мейсен - можно было только предполагать.
Вскоре он остановился около бронированных ворот огромного ангара, в диаметре который явно был несколько сот метров. Грегори включил связь и сообщил о своем приезде. После чего створки сначала подались вовнутрь сооружения, а потом отъехали в сторону.
Перед электрокаром открылось освещенное помещение, в которое Терликов не промедлил въехать. Как только он пересек невидимую линию, ворота стали закрываться.
Створки замкнулись с приглушенным стуком, и в помещение со свистом медленно стал поступать пригодный для дыхания воздух.
Грегори нажал на пульте кнопку, и стеклянный купол отъехал над его головой. Он выпрыгнул наружу. Обошел вокруг кара, пару раз стукнул по колесам, присел на корточки.
На противоположной стороне помещения открылась дверь, и два мужчины вошли в помещение. Один был в возрасте (в нем Грегори узнал Николаса), второй помоложе - видимо являлся тому сыном.
Терликов встал. Нагнулся над кабиной и извлек откуда-то снизу дощечку с прикрепленным к ней клочком бумаги.
- Я бы хотел увидеть свой заказ, - проговорил с волнением в голосе Мейсен - старший. - Вы и так задержались на день. Я боюсь, вы что-то с ним сделали.
Грегори пожал плечами и показал рукой на мешок.
- Смотрите, пожалуйста.
Николас подошел ближе. Пару минут он разглядывал целостность полиэтиленовой оболочки. Улыбнулся и уже изменившимся до неузнаваемости голосом произнес.
- Вы - правы. Где мне нужно подписать?
Почтальон протянул дощечку. Мейсен - старший потянулся в карман и достал старенькую чернильную ручку, которая даже в будущем не потеряла своей актуальности.
- Джим, - проговорил он, снимая колпачок, - прикати тележку.
Сын кивнул и ушел в обратном направлении. Николас чиркнул размашисто по бумаге и проговорил:
- Джин, виски?
Почтальон отрицательно покачал головой.
- Тогда... Может чай?
Грегори кивнул, понимая, что жителю астероида хочется узнать хотя бы последние новости. А у кого, как не у почтальона это можно было сделать.
- Мы живем на этом астероиде всей семьей уже два года, - говорил, не переставая Николас, то и дело, отпивая из большого хрустального бокала какую-то зеленоватую жидкость, со сладковатым запахом. - Я жена два сына и дочь. И я почти счастлив. Меня не волнуют все эти перипетии, что творятся за приделами моей собственности. Вот вы Грегори сказали, - панибратски он обратился к курьеру, - что вот уже как полгода, как Лига наций стала главой правительства Солнечной системы. Что Ариесы, - так он назвал коренных жителей Марса, - разрабатывают на основе "Парадиза" несколько кораблей для путешествия в дальний космос, что Анхелы начали исследования спутников Юпитера. А на Европе и Ио организуются колонии землян. Так вот мне это все по одному месту. Меня волнуют свои собственные проблемы. Вот вы опоздали с доставкой семян, и наверно обиделись, что я вам нагрубил? Накричал? Понимаю. Но и вы меня поймите, мой друг, - вздохнул Мейсен, и Грегори даже показалось, что у того вот-вот на глазах выступят слезы. - У меня ведь все рассчитано. Запасы еды.... - тут он заметил встревоженное лицо почтальона, - о нет "Марсианский подсолнечник" в пищу не пойдет, вернее, пойдет, но не, - тут он запнулся, и через секунду продолжил, - нам. А тем грызунам, что уничтожают наше продовольствие. Мы из семян подсолнечника делаем яд и складываем его в тех местах, где они проявляются. Он для них лакомство. А это, - улыбнулся Мейсен, - смерть. Но все бы хорошо, но с каждым разом его нужно все больше и больше. Еще день и у нас бы закончился старый запас. Еще сутки и твари бы перекинулись на зерно, мясо, рыбу и все-то, что у нас в хранилище. А потом, если бы вы прилетели, то уже никого здесь не застали.