Простить другого человека - не значит оправдать его действия. Вряд ли я смогу посмотреть на Артема иначе, нежели на человека, у которого однажды в голове зародилась сама мысль обмануть. Мало того, подтвердить действиями свое решение.
***
Простить, значит принять себя в том, что случилось. Я долгое время мучила и корила себя, что я позволила себе однажды удачно выйти замуж и остаться с ребенком без жилья и с ипотекой. Я не могла простить себя.
Несколько лет подряд я упивалась чувством собственной жертовности. Гляньте-ка друзья, с каким мудаком пришлось время коротать, сына родить! Сколько терпела-вытерпела. Еле ноги унесла! И так еще головушкой покачивать в цветном ситцевом платочке, жалостливо смотря на неумытого отпрыска... Мать-одиночка, вынужденная тянуть жизнь на себе, убежавшая от нерадивого мужа. Эх...
В общем, жалейте меня все.
Мне было выгодно быть жертвой. Удобно терпеть то, что не нравится и молчать об этом, позволяя мужчине разойтись побольше. Я ощущала себя головой Иоанна Крестителя, отсеченной по живому, но с таким гордым выражением физиономии.
Я купалась в собственных переживаниях и несправедливости, ловила кайф от собственного мученичества: "Это мой крест и мне его нести!" Оправдывала положение любовью, слишком долгими отношениями, периодическими проблесками юмора и семейного веселья, финансовой стабильностью, призрачными надеждами о том, что муж изменится, что он любит меня. Я ныряла в болото из оправданий собственного страха остаться одной, беспомощной и противной. Ведь вне отношений уже и не помнила себя, одинокой быть не умела.
На самом деле, я была гадюкой еще той, растянувшей ущербные отношения на 13 долгих лет. Наслаждалась этой ущербностью, скрывала истинное положение дел от окружающих, чтобы, не дай бог, не повалить нах мою страдальческую позицию. Ибо как жить в условиях счастья не знала и знать не желала.
Отправив письмо, ощутила пустоту внутри. Это было приятно.
Через несколько дней Артем ответил:
"Ситуация зашла в тупик и каждый хочет укусить другого. Уколоть. Ранить. Остались обиды. Осталось непонимание. Я как и ты думаю о наших вопросах каждый день. Не знаю как тебе объяснить, но за пару дней до того, как я получил от тебя письмо я почувствовал облегчение. Я не знаю что происходило у тебя в жизни, но когда я думал о тебе я чувствовал умиротворение. Потом я получил письмо и очень обрадовался.
Я научился вычеркивать людей из жизни. Одним росчерком. Быстро и безапелляционно. Иногда ловлю себя на мысли, что даже не думаю о них больше. О тебе я думаю каждый день. По-разному, но каждый. Веду незримый бой. Доказываю тебе что-то .убрал тебя из фб не для того, чтобы ты не видела мою жизнь, а лишь для того, чтобы лишний раз не видеть тебя. Знакомые пересказывают мне, что ты красовалась в платье, скидывают мне скриншоты. Я как-то отшучиваюсь, отвожу глаза, чтобы не всматриваться. Это ведь твое и это далеко. Правильно ли мы сделали когда разошлись? Правильно. Мы оба интересные, необычные, своенравные. Но у нас слишком разные вгляды и мы(я) не умеем договариваться. Я задаю себе вопрос. Почему меня не отпускает? Почему снова и снова я напрашиваюсь на конфликт с тобой? Почему провоцирую тебя? Ведь я получил от жизни то, чего хотел во многих смыслах. Почему ты так много места занимаешь в моей голове? А ведь это так мешает идти дальше и строить новое.
Люблю ли я тебя? Нет. Это чувство созидательное, а мне не хочется создавать. Те чувства, которые я ощущаю по отношению к тебе трудно назвать хорошими.
Мне хочется идти дальше. Чего бы мне это не стоило.
Что хочешь, то и делай с этим письмом.
И прости"
Написанное расценила как плевок против ветра. Вот стоял Артем в поле с расстёгнутой ширинкой, надеясь справить нужду чистенько и аккуратно. А тут резко воздушная метеорологическая волна и, бац, "нужда" в морду полетела. Ни сути, ни конструктива. Впечатление, как будто писал, а его в конце отвлекли, но письмо отправить надо... и enter.
Хотя, какая разница, я же писала не для того, чтобы получить ответ. После этого мы встретились случайно у школы, но поговорить по-человечески как обычно не удалось:
- Я хочу тебя забыть! Чтобы видеть Ивана, а тебя никогда! - очередное повышение тона и искры в глазах.
- У тебя есть такая возможность, просто не трогай меня. Ребенка ты видишь ровным счетом столько, сколько на самом деле хочешь. Иди домой и начинай забывать наконец, - даже кричать для эффектности не хотелось.
- Ты изменила мне! Ты изменила со Славиком и не удосужилась даже скрывать!
Я смотрела ему в глаза и чувствовала, что больше не хочу оправдываться. Это был первый раз, когда он посмел утверждать эту муть мне в лицо:
- Ты можешь чернить меня сколько угодно. Бегать и трепать по углам о том, с каким чудовищем ты жил. Я не опущусь до уровня оправданий. Только мы знаем, как на самом деле было. Когда и с кем. И ты будешь жить с осознанием того, что твоя женщина была тебе верна и безумно тебя любила. Не рассказывай правды никому, ведь тогда твой мир "вечной правоты" рухнет. А я выдержу. Я научилась.
- Я. Тебя. Ненавижу.
- За что? За что так говоришь со мной? Почему ведешь себя как скотина? Кайф ловишь, когда делаешь больно?
- За все надо платить!
Я отошла в сторону, посмотрела в его злющие глазенки и подумала о том, что самое страшное наказание для человека - это память. Можно озвучивать окружающим любое, но оставаясь наедине со своими мыслями, без всех этих слушателей и советчиков, человек остается с воспоминаниями, которые следуют тенью всегда.
***
Больше всего мы ненавидим тех, кто знает нас настоящих. Истинное лицо человека - это неприятно и порой стыдно. Хочется скрыть, приукрасить, афишировать другое, лучшую версию себя. Но встречая того, кто знает тебя, помнит и, главное, любил во всех недостатках, становится противно и горько. Оттого, что больше никому по-настоящему не откроешься, а любящего потерял. И тот ушел не к другому, а от тебя...
Я ни разу не позволила озвучить настоящую причину развода. Ни Артему доказывать, ни с другими сплетничать. Когда спрашивали, отвечала сухо - разлюбила. И сразу переводила разговор на другую тему, чтобы не отвечать "А как это можно разлюбить любимого? Что он сделал?" Та ниче особо не сделал. Ничего, чтобы остаться вместе и позволить любить его дальше.
Родители помогли выплатить ипотеку, продав квартиру, где мы жили с Ванчиком после развода.
Помимо столичной жилплощади был продан их загородный дом. Благодаря денежным поступлениям были оплачены не только долги по квартире, но и доделан ремонт и меблирована моя комната.
Родители, особенно почему-то папа, хотел увидеть блеск в моих глазах. Видимо, скучал по той беззаботной девчонке, учащейся на философском и мечтающей организовать приют для животных. Наблюдая за нюансами моей жизни, готов был душу отдать, лишь бы я успокоилась и улыбнулась. Взрослый мужик, виды видавший, папа знал, что самое главное - это творить добро и не скурвиться. Пусть обижают, плюют, поносят на чем свет стоит, обманывают, а ты делай свое. Не опускайся до уровня обидчика, пусть люди помнят о тебе доброе.
Я принимала все, что мне предлагалось. Новые кондиционеры, устанавливать которые я и не планировала. Материал для штор в спальню, не совсем подходящую под мои дизайнерские взгляды. Неудобный по времени приезд мебельщика, который сделает замеры шкафа на балкон, хотя я думала не о ДСП, а о полках, завешенных тканью. Было бы дешевле.
Но не для папы, который был готов отдать все имеющиеся деньги и взять дополнительно в долг, лишь бы его дочь и внук жили в уюте. Лишь бы не видеть, как я плачу или беспокоюсь.
Я отодвинула свою гордость в сторону и ощутила благодарность. Очень сложное чувство, окутанное вязкостью и неприятием. Но крайне светлое, облегчающее.