— Ну хорошо. Но я, надо сказать, весьма удивлен, что Терренс приставил вас ко мне в качестве няньки. Я слышал утром ваше выступление по радио и полагаю, что вам лучше бы заниматься делом этого серийного убийцы.
Волк прекрасно понимал, что отвечать не стоит, но хотел, чтобы мэр побыстрее поднялся наверх. К тому же он устал от его высокомерия. Он повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза.
— Я и занимаюсь.
Мэр оказался проворнее, чем могло показаться на первый взгляд.
Если бы не хроническая астма и многолетнее разрушительное действие сигарет на легкие, они могли бы за ним и не угнаться. Оказавшись в холле, троица замедлила шаг и перешла на неторопливую рысь. Это просторное помещение, выдержанное в минималистском стиле, одним из немногих во всем здании полностью избавилось от дизайна 1960-х годов.
Комиссар наотрез отказал Симмонсу в просьбе закрыть холл и лестницу на то время, когда по ней поведут мэра: по его убеждению, вооруженная охрана, камеры видеонаблюдения, металлодетекторы и полицейские на каждом шагу превращали Нью-Скотленд-Ярд в самое безопасное во всем Лондоне место.
По сравнению с буднями в вестибюле было не так многолюдно, хотя рядом с кофе-баром посреди зала и околачивались несколько человек. Увидев, что впереди никого нет, Волк зашагал быстрее и двинулся к лестнице.
Мэр, теперь державшийся начеку, первым заметил лысеющего человека, который вбежал в здание и опрометью бросился к ним.
— Детектив!
Волк повернулся, пытаясь с ходу определить угрозу, и закрыл мэра своим телом. Сопровождавший их полицейский вскинул пистолет.
— Лежать! На пол! — закричал он неприметному человечку, державшему в руке коричневый бумажный пакет.
Тот затормозил и остановился. На его потрясенном лице отразилось неподдельное изумление. Поскольку он никак не реагировал, полицейскому приходилось каждый свой приказ повторять дважды:
— На пол! Брось пакет. На пол!
Человечек швырнул пакет и тот заскользил по полированному полу по направлению к мэру. Волк, не понимая, ведет ли он себя так преднамеренно или же просто нервничает, оттолкнул мэра еще дальше назад.
— Что в пакете? — заорал полицейский на мужика, который бросил взгляд на Волка и маячившего у него за спиной мэра. — Глаза не поднимать! Смотреть в пол! ЧТО. У ТЕБЯ. В ПАКЕТЕ?
— Завтрак! — в испуге крикнул тот.
— Почему бежал?
— Я на работу опаздываю. На целых двадцать минут. Компьютерный отдел.
Держа тренированной рукой лысеющего человечка на мушке, боец подразделения по охране правительственных и дипломатических объектов попятился назад, встал на колено и медленно-медленно заглянул внутрь пакета.
— Что-то горячее, — сказал он Волку с таким видом, будто обнаружил подозрительное устройство.
— Чем пахнет? — спросил Волк.
— Эй, чем это у тебя пахнет? — гаркнул полицейский.
— Сыром с ветчиной! — закричал с пола мужик.
— Конфисковать! — ухмыльнулся Волк.
После этого инцидентов на пути в отдел больше не было. Волк поблагодарил сопровождавшего их полицейского и подошел к дожидавшемуся их у двери Финли. Восхождение на восьмой этаж без последствий не обошлось — каждый раз, когда мэр делал вдох, из его груди вырывался громкий свист.
С запертыми ставнями и дверьми отдел казался кошмаром клаустрофоба, а яркий электрический свет — дешевой и жалкой имитацией действительности. Они быстро миновали большую комнату на глазах у сотрудников, поглядывавших на них из-за букетов и компьютерных мониторов. Увидев их, Симмонс резво выбежал из своего кабинета, ринулся навстречу и горячо пожал старому другу руку.
— Рад видеть тебя, Рэй! — сказал он и повернулся к Волку: — Происшествий внизу не было?
— Ложная тревога, — невнятно ответил тот, вгрызаясь зубами в сыр с ветчиной.
— Терренс, я был бы очень признателен, если бы ты объяснил мне, что происходит, — сказал мэр.
— Ну конечно. Пойдем, нам надо с тобой поговорить.
Симмонс ввел их в допросную комнату и запер дверь.
— Я послал к твоему дому патруль. Думаю, тебе нелишне будет знать, что Мелани и Рози в безопасности.
— Я по достоинству це…
Мэру стало трудно дышать, еще когда они шли через офис. Теперь же он стал хватать ртом воздух, захрипел и закашлялся, разбрызгивая слюну. Давно привыкнув к чувству, будто у него на груди сидит здоровенный детина, он схватил портфель и нашел спасительный ингалятор, на этот раз синий. Потом сделал пару вдохов и почувствовал явное облегчение.
— Я по достоинству ценю твою заботу. Спасибо.