Над Сейретеем то и дело вспыхивали сгустки реацу, настолько мощные, что от стены предпочитали убраться подальше все, кто обычно там жил или работал. Иногда слышались взрывы и в небо поднимались столпы пыли. Благополучные руконгайцы из первых районов озабоченно смотрели на непривычные картины и возносили молитвы о мире. Молитвы не срабатывали: взрывы не прекращались, стену Сейрей не опускали.
Однажды вечером Хисана увидела в има Маюри-нии. Он не заметил появления девушки, и она услышала то, что брат говорил Шигеру-сану:
- …после казни может родиться в Генсее. Обычно насильственное перерождение означает, что земная жизнь будет трудной и даже трагичной, родишься в нищей семье, ну или во время войны… Казнь копьем Сокёку значит полное, абсолютное уничтожение души. Духовная суть развеивается, составляющие ее духовные частицы уничтожаются – ни в предметах, ни в растениях они больше не воплотятся. Это конец. Понимаешь, тоо-сама? Полный конец.
Шигеру-сан всхлипнул, вытер дрожащей рукой глаза.
- Как же так, сынок? – жалобно спросил он. – Неужто нельзя сделать вообще ничего?
Если Маюри и собирался что-то ответить, то не успел, потому что именно в этот момент у Хисаны подогнулись колени и она тяжело осела на пол. Мужчины подскочили, засуетились вокруг нее. Вопреки своему обычному поведению, брат не начал ворчать, не выплеснул на девушку свойственное ему ехидство.
- Это я виновата, - тихо выдохнула Хисана, слабеющими пальцами цепляясь за рукав братниного шихакушо. – Я пойду…
- Ты спать сейчас пойдешь, - подсказал Шигеру-сан.
Хисана упрямо мотнула головой, поднялась с пола.
- Я пойду в Совет 46-ти. Я подам прошение о пересмотре дела Рукии. Приговор несправедлив! Маюри-нии, ты же понимаешь, что приговор несправедлив?!
- Я-то понимаю, - протянул брат. – Но твой план обречен на провал. И дело даже не в том, что ты никогда не доберешься до Совета. Во-первых, проход в Сейретей закрыт для всех, без исключений. Во-вторых, Совет – это тебе не канцелярия при отряде. Попасть туда можно, только если ты совершил нечто преступное, или если ты капитан. А в-третьих, Совет – это сборище зажравшихся старых упрямцев, не видящих дальше своего носа! Они так кичатся своим положением, что давно перестали обращать внимание на разумные доводы. Кое-кого можно было бы подкупить, но у нас нет таких денег. Даже если я вытряхну все свои кубышки, и все наши сделают то же самое, все равно не хватит. И времени не хватит, чтобы найти хоть одного, к которому можно подкатиться. Так что…
По щеке Хисаны скатилась слезинка. Она прикусила губу, зажмурилась. Такого отчаяния девушка не испытывала еще ни разу в жизни – ни в своей земной жизни, ни здесь, в Обществе Душ.
- Все равно пойду, - прошептала она. – Я должна. Иначе какая из меня сестра? Один раз я уже бросила Рукию. Второго я не допущу.
- Нии-сан, - позвали от седзи. Маюри посмотрел на вход и глазами просигналил Шигеру-сану, чтобы тот увел девушку. Старик понятливо кивнул и с уговорами увлек дочь в сторону кухни.
Когда Хисана почувствовала в себе силы добраться до своей комнаты, было уже глубоко за полночь. Проходя мимо гостиной, она притормозила, якобы для того, чтобы передохнуть, и прислушалась.
Неизвестно какими путями выбравшийся из Сейретея Наоки вполголоса рассказывал Маюри, что все «наши» высказались однозначно «за», что согласия в Готее нет, что Маи-тян обещала переговорить с некоторыми своими сослуживцами, не слишком довольными тем, что происходит. Куроцучи-тайчо кивал, сосредоточенно глядя в столешницу. Внимательно слушавший сыновей Шигеру-сан тихо вздыхал, не смея прерывать молодого шинигами. Когда Наоки умолк, чтобы промочить горло, старик пристально посмотрел на старшего и очень серьезным тоном спросил:
- Мури-тян, но ты же понимаешь, что это – бунт? Междоусобица…
Маюри кивнул, потом искоса глянул на отца.
- Ну бунт, ну междоусобица. А ты что, готов потерять дочь? Вот и я не готов жертвовать своими. Так что встряхнем этот гадючник.
***
Бьякуя сидел в рабочем кабинете и усиленно размышлял. И ничего у него не получалось. Он исчеркал линиями, стрелками и кружками уже не один лист бумаги, в разных вариантах располагая имена всех известных ему участников последних событий, и не мог найти концов.
Такеши Рукия, перспективная, но абсолютно среднестатистическая шинигами. Девчонка передала свои силы человеку… И вот тут начинались странности. Прежде всего, простому смертному, без реацу, она ничего передать не смогла бы, даже если бы захотела. А раз у нее получилось, значит, мальчишка обладал способностями и до знакомства с Рукией. Далее, после передачи она осталась почти совсем без энергии, но не погибла, что тоже весьма занимательно. Вообще-то, ее не казнить должны были, а отдать Куроцучи Маюри, чтобы он разобрался, как такое возможно. Идем дальше. Проступок, конечно, серьезный, но никак не катастрофический для Общества Душ в целом и Готей-13 в частности. За такие прегрешения могли лишить звания, могли запечатать реацу и выслать в Руконгай. Могли посадить в Улей, но казнить?.. Да еще на Сокёку! Не слишком ли много чести для средненькой халатности при исполнении?
Абараи Ренджи. Оказалось, что к Такеши Рукии он имеет непосредственное отношение, ибо является ее братом. Тоже странный персонаж. Едва выйдя из карцера, лейтенант явился в кабинет тайчо, пронзил Бьякую хмурым взглядом и судорожно сжал в кулаке бумажку, принесенную с собой. Кучики коротко и сухо высказался в том плане, что подобные выходки он прощает своему фукутайчо первый и последний раз в жизни. Абараи вскинул на капитана вопросительный взгляд «что, все еще фукутайчо?» и, получив молчаливое подтверждение, аккуратно положил на край стола свою писульку. Бьякуя соизволил прочитать – это оказалось заявление на внеочередной отпуск. Было совершенно очевидно, для чего Ренджи его использует, и капитан собрался было резко отказать своему подчиненному, но тот вдруг подошел очень близко, серьезно посмотрел в глаза и тихо, на пределе слышимости произнес:
- Я все равно пойду, тайчо. Подпишите. Ваше имя не должны связывать с моим, когда дойдет до драки.
Бьякуя подписал. И Абараи просто исчез.
Далее. В игру вступили риока и другие капитаны. И с этого момента начинались непонятки, абракадабра и прочие радости запутанной интриги. Как риока смогли пройти в Общество Душ? Это в принципе невозможно для живых! Известный, он же единственный, способ попасть в этот мир – умереть в Генсее. Но судя по отчетам рядовых и офицеров, столкнувшихся с пришельцами, те не собирались оставаться здесь навсегда. Их целью было спасение Такеши Рукии. Кажется, они хотели забрать ее с собой. О смерти не упоминал ни один из них.
Далее – капитаны. В хитросплетении взаимоотношений в командном составе Готей-13 можно было утонуть, заблудиться, сломать зубы – короче, вариантов запутаться имелось множество. Некоторые, как и сам Бьякуя, пришли на службу в силу семейных традиций и для выполнения долга, который накладывала принадлежность к определенной фамилии. Некоторые просто дослужились до своих чинов и теперь использовали достигнутое положение в своих не всегда понятных целях.
Самой темной из всех лошадок был Ичимару Гин, и его лисьи уши торчали из-за многих событий последнего времени. Он упустил риока, когда те пытались пройти в Сейретей через Врата. Он отирался возле разных отрядов, где ему было вовсе не место, и стравливал между собой капитанов и лейтенантов, манипулируя их эмоциями. Он отпускал непонятные шуточки и делал туманные намеки, селя в сердцах и умах сомнения. Цель этого кицунэ была так же туманна, как и его высказывания.