- Ну… так точно, - развел руками парень.
Декан покосился на гравюру, скрывающую тайничок в стене. Изначально там планировалось хранить важные бумаги, но с течением времени занорик все больше использовался, чтобы прятать от бдительной и радеющей за здоровый образ жизни секретарши саке и валерьянку: и то, и другое шло в ход с завидной периодичностью.
Вопреки знаменитому на весь Готей страшному гневу Кучики-старшего, который тот не преминул бы продемонстрировать еще десяток лет назад, бури не последовало. Избирательный сэнсэй прищурился на студента, склонив голову на бок, и хмыкнул.
- Все же подумайте, Абараи, - вполне миролюбиво сказал бывший капитан. – Братья братьями, но у меня богатый опыт.
Абараи покивал и сделал ноги из кабинета. Декан вопросительно приподнял брови. Кучики пожал плечами с независимым видом.
- Интересный парнишка, - соизволил объяснить он свою позицию. – Мне еще никогда не отказывали, тем более под таким вздорным предлогом, как какие-то там братья. Хочу понаблюдать за этим студентом, глядишь, снизойдет до кендо.
Когда, поухмылявшись и поиронизировав, Кучики Гинрей оставил декана в покое и ушел, тот вытер со лба пот, закрылся на ключ и решительно распахнул дверцу тайника. Сегодня он будет делать коктейль из валерьянки и саке, и пошла заботливая Юми-сан к меносам! Декан тоже человек, у него нервы!..
========== Часть 5 ==========
Комментарий к
Рукия поет под гитару песню Йовин (Лины Воробьевой) “Граф Фон Штосс”. Слушать можно здесь: https://myzuka.fm/Song/2276149/Iovin-Graf-Fon-Shtoss
Капитан шестого отряда Кучики Бьякуя славился своей педантичностью и железобетонными нервами. Вывести его из равновесия не удавалось никому, включая родного деда, имевшего право (как старший родственник и бывший сэнсэй) высказывать в глаза все, что сочтет нужным, и Зараки Кенпачи, мечтавшего спровоцировать коллегу на поединок. Иногда немного раздражали новобранцы, но рокубантай-тайчо ни разу за всю свою карьеру не высказался. Впрочем, только по тому, как темнели его глаза, подчиненные научились определять, насколько капитан недоволен или сердит.
Собрание капитанов, долгое, нудное и – ко всеобщему сожалению – обязательное мероприятие, сегодня закончилось затемно. Раздав положенное количество вежливых фраз и величественно проигнорировав безродных руконгайцев, Бьякуя мерным шагом двинулся на выход. У дверей стояли Кёраку и Укитаке. Пройти мимо сэнсэя было невежливо, и молодой Кучики притормозил, чтобы переброситься с коллегами малозначащими репликами.
- А! Бьякуя-кун! – Укитаке все еще не отвык называть так бывшего ученика. – Как твои дела?
- Благодарю, Укитаке-тайчо, - голос у одного из самых молодых капитанов был низким, глубоким – и совершенно неживым.
- Что скажешь о нынешнем выпуске? – добродушно прищурившись, спросил Кёраку. – Есть достойные бойцы?
- Нет.
Укитаке и Кёраку обреченно переглянулись. От Бьякуи не укрылся этот молчаливый обмен мнениями. Он как будто наяву слышал: «Ну вот, Шунсуй, опять! Что ты с ним будешь делать?» - «А что с ним делать, Джуу-тян? Ничего ты с ним не сделаешь!» Но по лицу двадцать восьмого главы благородного клана невозможно было догадаться, что он сам об этом подумал.
- А у меня неплохой набор, - заговорил Укитаке, неспешно двигаясь к выходу. Кёраку и Кучики приноровились к его шагу, идя по обе стороны от джусанбантай-тайчо. – Есть очень перспективные. Вот девочка эта, Такеши Рукия, очень даже неплоха. И занпакто у нее интересный, и реацу на уровне. Ты, помнится, был не слишком доволен своим лейтенантом? Зашел бы как-нибудь, глянул на барышню. Вдруг сочтешь ее пригодной…
- Благодарю, сэнсэй, - невежливо перебил Бьякуя, очень надеясь, что выражение его лица не изменилось. – У меня много дел в отряде. Вряд ли я найду время в обозримом будущем. Желаю здравствовать.
Глядя в спину удаляющемуся Кучики, старые друзья задумчиво хмурились.
- Ну и что это было? – спросил Шунсуй.
Укитаке только плечами пожал. Так поспешно Бьякуя от него еще никогда не сбегал.
А Кучики-тайчо пребывал в состоянии, близком к истерике. Только многолетняя практика ледяного безразличия не позволила потерять лицо посреди первого отряда, на глазах у наставника и его друга. Кто, кто тянул Укитаке за язык?! Откуда взялась незнакомая девчонка с этим ужасным именем, которое во сне так часто повторяла Хисана?!
Когда капитан шестого отряда добрался до своего расположения, его реацу пригибала к земле не только слабых шинигами, но и вековые деревья, растущие за стенами отрядной территории. Наученные горьким опытом, рядовые бойцы и офицеры попрятались, словно мыши в норы. Лишь после того, как капитан закрылся в своем кабинете, стало возможно дышать.
- Ух, и крепко же нашего тайчо разозлили! – шепотом высказался один из младших офицеров. На него тут же зашикали: не приведи ками, услышит! Еще больше разойдется!
– Да ну! – неуверенно пробормотал один из новобранцев. – Он же у себя закрылся, как он услышит?
- Наш может, - с чувством заверили его старослужащие.
***
- Мама!
Хисана не подняла головы от работы – она как раз делала последние стежки на парадном кимоно для средней дочери Бенджиро-сана, которая послезавтра выходила замуж. За кого? Ну разумеется, за Такеши! Арата уже был обшит с ног до головы, а вот с нарядом невесты немного затянули.
- Ма-ам!
- Погоди, Джин-тян, - девушка склонилась над произведением искусства, откусывая нитку. – Ну что, солнышко?
Соуджин играл в сёги с Шигеру-саном, но думал явно не о тактике и стратегии в почти проигранной партии.
- Я вот подумал… я тоже стану шинигами.
Хисана тяжело вздохнула. Этого момента она ждала уже много лет – с тех пор, как рассказала ребенку об его отце. Соуджин воспринял несчастливую историю маминого несостоявшегося замужества вроде бы спокойно, но неоднозначно. Иногда задавал вопросы, но подходил к теме очень издалека, а потом надолго задумывался. Иногда, в минуты раздражения, что-то злобно шипел сквозь зубы, и однажды Хисана уловила нечто, похожее на «проклятая наследственность!» Она честно пыталась объяснить сыну, что в разрыве с его отцом больше ее вины и даже не чувствовала обиды, когда мальчик соглашался с ней. Однако проходили дни, а то и недели, и новый вопрос мальчика ставил девушку в тупик. Как ответить, почему отец не стал искать ее позже, когда пришел в себя и перестал злиться?
- Ты уверен, что перестал? – спрашивала Хисана.
- Ну, я бы перестал, - отвечал Соуджин, пожимая плечами. – Мне было бы интересно выяснить все до конца. И я, наверное, не поверил бы так сходу.
- Я никогда не лгала ему до того дня, - говорила Хисана.
- Да, - кивал Соуджин. А потом уточнял: - А про тетю Рукию ты ему рассказывала?
И Хисана вынуждена бывала отводить взгляд и качать головой.
Таких разговоров было множество, но девушка так и не смогла определить, чего же ее сын хочет: найти отца и просто познакомиться, предъявить какие-то счета, отомстить родственникам, разлучившим его родителей? Задать прямой вопрос ребенку она так и не решилась.
Сейчас ей показалось, что сын выбрал поступление в Академию и последующую службу в Готей-13 как способ приблизиться к Бьякуе. Хисана мягко улыбнулась, неторопливо расправила праздничный наряд и посмотрела на Джин-тяна.
- Ну ведь не прямо сейчас, правда? Мы ведь успеем женить Арату-нии?
- Ну мам! – засмеялся слегка смущенный подросток. – Что ты со мной, как с маленьким? Скажи ей, софу-сама! – он повернулся к Шигеру-сану.
- Мальчик мой, мамы по-другому не умеют, - развел руками дедушка. – Ты для нее всегда будешь малышом, даже если доживешь до седых… э-э-э… волос! Ты на собо-сама посмотри. У нас с ней столько мальчишек, и все давно взрослые, а как она к ним обращается?