— Трэвис?
— Да?
— Ты снимешь свою футболку?
— Да, чёрт побери, — ответил он и стянул футболку через голову.
Грудь, которой я любовалась издалека, теперь была прямо передо мной, крепкая и идеальная. Я провела пальцами по рельефным мышцам, а мою комнату заполнил аромат мужского одеколона, лёгкий и ни о чём не напоминающий. Когда до меня дошло, что я похотливо разглядываю его, я закусила нижнюю губу и стыдливо подняла серые глаза.
— Я никогда не видела тебя таким. Ты меня видел, а я тебя — нет.
Его кривая усмешка превратилась в широкую улыбку.
— И тебе нравится то, что ты видишь, точно так же, как мне нравится то, что вижу я?
— Да.
— Мне тоже. — Он откинулся назад и пробежал глазами по моему телу. — Такой я тебя никогда не видел.
Я подняла бровь.
Голос Трэвиса стал бархатистым.
— О, ты всегда была чертовски сексуальной, но сейчас — это другое. Сейчас это ты, настоящая ты. — Он поиграл с воротом моей блузки. — Я хочу увидеть больше, больше тебя. Ты позволишь мне? Только мне и никому другому?
Я кивнула, понимая, что как только сниму блузку, он увидит мои напрягшиеся соски. Увидит, что его слова сделали со мной.
— Нет, Виктория. Запомни, больше никаких кивков.
— Я помню, — ответила я и сняла блузку через голову.
— Я уже испробовал на вкус эти сочные губы. Теперь я хочу попробовать твою совершенную грудь.
Я подняла руки и взяла в ладони его лицо.
— Чёрт, ты убиваешь меня. Я скажу словами. Я хочу, чтобы ты испробовал меня, и хочу попробовать на вкус тебя. А теперь заткнись и делай это.
Его улыбка стала шире, она осветила его лицо — от твёрдых губ до тёмных, искрящихся глаз.
— Вот это моя властная стерва, — съязвил Трэвис, и его губы обхватили сначала один сосок, затем второй.
Я закинула голову, моя спина выгнулась дугой, а по телу побежали мурашки. С губ сорвались хныкающие стоны, внутри всё сжалось. Покусав каждый сосок, Трэвис начал ласкать мою грудь руками, его большие пальцы нежно поглаживали мою кожу, отчего глубоко внутри меня начало разрастаться томительное желание. Каждый раз, когда он всасывал мои соски или щипал их, сквозь меня словно проходил заряд тока, пронзая моё тело до самого естества. Он даже не опускался вниз, но от его слов и движений мои трусики намокли, и я бессознательно приподняла бёдра, беззвучно умоляя о большем. Когда мне показалось, что большего я уже не вынесу, он нашёл резинку трусиков — последнее препятствие. Трэвис с трепетом начал стягивать с меня трусики, двигаясь всё ниже вдоль моего тела.
— Ты охрененно вкусно пахнешь. — Он поднял на меня глаза, и наши взгляды встретились. — Это ваш последний шанс, миссис Харрингтон. Если ты сейчас же не прикажешь мне остановиться, я не остановлюсь до тех пор, пока не получу удовлетворения. — Его тёплое дыхание дразнило внутреннюю поверхность моего бедра. — Я, чёрт побери, хотел этого на протяжении десяти лет. Я не собираюсь торопиться.
Он и не торопился, он не был тем мужланом, с которым я боролась на складе. Этот громадный мужчина, расположившийся между моих бёдер, с благоговением ласкал каждый дюйм моего тела, мучительно растягивая время, чтобы одарить меня трепетным вниманием. Я провела пальцами по его тёмным волосам.
— Меня зовут Виктория, чёрт побери! И я не хочу, чтобы ты торопился. Я хочу, чтобы ты взял меня медленно, но жёстко. Заставил меня кончить, а потом проделал это снова.
Его губы изогнулись в усмешке.
— Ты слишком много командуешь!
— О боже! — простонала я, когда сначала один, а затем два пальца вонзились в меня.
— Такая мокренькая, так готова принять меня.
Его пальцы задвигались во мне. Трэвис приподнял мои бёдра, создавая ритм, от которого моё тело начало конвульсивно содрогаться.
— Ох, блять!
Моя гора была рядом. В прямом и переносном смысле. Я никогда и не представляла, что Трэвис мог бы стать моей горой, моей вершиной.
Он поцеловал моё бедро, его пальцы исчезли. Я наблюдала, как он сел, не отрывая от меня глаз, снял свои шорты и обнажил массивный член.
— Жёстко, говоришь? — спросил он, проводя рукой по длине своего члена. — Хочешь пожёстче? У меня всё готово.
Боже! Так и было! Я протянула руку, чтобы коснуться его.