Поставлено в копию: Трэвис Дэниелс.
Я потянулась к адресованному Трэвису конверту. Он, казалось, ничем не отличался от моего. Наверняка, к его письму прилагалась точно такая же копия. Меня не шокировал тот факт, что Стюарт оставил Трэвису деньги — эти двое были явно близки. Но что меня действительно ошарашило, удивило и совершенно сразило на повал, так это то, что они были родственниками. Как? Чёртов кузен? Трэвису было тридцать девять. Стюарту было пятьдесят, когда он умер. Трэвис не мог приходиться ему сыном. Кроме того, они отличались внешностью. Стюарт был блондином с голубыми глазами, Трэвис же был шатеном с тёмно-карими. Но тут я подумала о Вэл, о её светло-русых волосах и моих — длинных и тёмных. Теперь, зная правду, я понимала, что цвет моих волос и кожи достался мне от моего отца. Мы выглядели по-разному, потому что у нас были разные отцы. Фамилия Трэвиса была Дэниелс, Стюарта — Харрингтон.
Единственное, что Трэвис рассказывал мне о своей матери, так это то, что она была втянута в ад под руководством Дуранте с двенадцатилетним сыном на руках, и именно перед ней Трэвис заглаживал вину, когда помогал обличить их сделки. Ещё я знала, что она скончалась. Я была уверена, что матерью Стюарта была другая женщина. Он рос в роскоши благодаря обоим родителям.
Чем больше мой разум пытался найти ответы, тем больше возникало вопросов. Почему ни один из них ничего мне не сказал? Как так получилось, что Трэвис вошёл в мою жизнь одновременно со Стюартом, но я ничего не знала об их родственной связи? Почему Трэвис не сказал мне?
В животе начала подниматься тошнота. Трэвис никогда не упоминал своего отца. Когда я спросила его, он ответил, что ничего о нём не знает. Я больше не стала давить на него. Но теперь я мучилась вопросом, могли ли Трэвис и Стюарт быть сыновьями одного отца? Мог ли отец Стюарта быть одним из друзей Дуранте? От всего этого меня чуть не вывернуло наизнанку. Я не хотела представлять себе мать Трэвиса с друзьями. Мой лоб покрылся испариной.
Трэвис говорил мне, что он далёк от порядочности, но в то же время твердил, что всегда был и будет честным со мной. Я спросила его, можно ли мне доверять ему, на что он ответил, что не знает. И что, на хрен, это должно было означать? Если у них со Стюартом был один и тот же отец, существовала ли возможность того, что я не что иное, как способ забрать себе деньги и могущество Стюарта? Что, если Трэвис всё спланировал?
Мне не хотелось так думать. Я не могла. У меня наконец-то началась нормальная жизнь, настолько нормальная, насколько это возможно. Ведь я была убийцей, и, как бы не была болезненна правда, мы с Трэвисом оба это знали. Хотя ему было неизвестно, что это я убила Стюарта, но зато он знал про остальных. Я попыталась не думать в этом направлении… Я отказывалась думать об этом…
Открыв конверт Трэвиса, я вытащила письмо, вложила обратно завещание Стюарта, а конверт положила на угол своего стола. Наблюдая за тем, как шредер уничтожает оба письма, я говорила себе, что у меня будет долгая счастливая жизнь. Я заслужила её, мать вашу. Я заработала её и совершенно не собираюсь потерять. А карма может поцеловать меня а задницу.
ЭПИЛОГ
Будущее.
Прислонившись спиной к стене, под тёплыми струями воды, я наблюдала из-под полуопущенных век, как Трэвис намыливает свою грудь. Когда его большая мыльная ладонь двинулась ниже, покрывая пеной дорожку тёмных волос, ведущих к его невероятных размеров возбуждённому члену, я могла думать лишь об одном — чтобы он оказался внутри меня. Наши глаза встретились, и я увидела тот знакомый мрачный взгляд с прищуром, от которого всё внутри меня сжималось.
— Миссис Дэниелс, вы чего-то хотите?
— Чёрт, да, — простонала я и обхватила рукой его член. Мои пальцы не соединялись вокруг его плоти, но, несмотря на это, я начала двигать ладонью вверх-вниз, создавая ритм, а другую руку протянула к его тяжёлым яйцам и начала перекатывать их между пальцами.
— Чёрт! Викки, ты убиваешь меня.
— После того, что ты сделал для меня сегодня утром, сейчас наступил мой черёд, — с ухмылкой ответила я и опустилась на колени.
Склонив голову набок, я позволила струям воды смыть пену с его твёрдого, словно камень, пениса, а затем, не убирая руки, взяла его в рот. Мой язык выписывал круги на его головке, и я почувствовала солоноватый привкус. Двигая головой вверх-вниз, я слушала его дыхание. Когда оно участилось, я выпустила член изо рта и облизала его по всей длине. Когда мой язык задержался на пульсирующей вене, его яички сжались, а рука стиснула в кулаке мои волосы. С хриплым стоном Трэвис засадил свой член глубже мне в горло. Когда его ствол запульсировал, он взял меня за подбородок.