Примите от меня самые лучшие пожелания.
В. И. Петров ».
Письмо достигло берегов Америки вечером, когда там грузное солнце готовилось спрятаться за линию горизонта.
А на востоке то же солнце как раз готовилось показаться над океаном песчаной степи. В лучах утренней зари забелел силуэт походной палатки. Два человека вышли из нее. Один вытер лицо одеколоном и посмотрел на розовую полоску, где волнистая линия песчаных холмов соединялась с краем неба.
— Опять будет жаркий день, — сказал человек. — Позавтракаем, Костя, да займемся упаковкой. Наш Керим вернется дня через два, и мы наше стойбище передвинем поближе к базе.
Орлов вскипятил на спиртовке густой навар кирпичного чая, а Петров открыл две банки консервов. Вот уже около двух месяцев Петров со своим микроскопом-иглой работал на противочумной станции, расположенной в далеких степях Средней Азии. Молодой геолог Орлов тоже имел задание от своего научного института разведать возможность посылки экспедиции в этот уголок Союза, и таким образом пути двух друзей опять слились вместе. Работа станции-базы была очень важна и опасна. Надо было разведывать места, где обитают степные грызуны — носители чумной заразы, наносить на карту района, а потом уничтожать эти очаги начисто. В некоторых отношениях судьба чумных бацилл в организме грызунов была еще не совсем ясна, и микроскоп-игла Перова явился на помощь. Орлов последовал за своим другом, когда тот вместе с опытным работником базы Керимом выехал в самую глубь степи, чтобы на месте исследовать зараженных грызунов. Микроскоп-игла был выдвинут в полном смысле слова на передовые позиции науки и теперь находился в центре походной лаборатории.
За завтраком друзья разговаривали на интересующую их тему.
— Противочумные прививки; Костя, будут давать совершенный иммунитет, и тогда чума перестанет быть пугалом для человечества, — сказал Петров. — Я почти наизусть помню описание чумы средних веков. Ее называли тогда «черной смертью». Слушай…
«В 1348 году славную Флоренцию, прекраснейший из всех городов, постигла смертоносная чума, которая, безостановочно двигаясь с места на место, лишила области востока бесчисленного количества жителей и, разрастаясь плачевно, дошла и до нас. Не помогали против нее умиленные моления, и весной означенного года болезнь начала проявлять свое действие в нашем городе страшным образом. У людей появлялись опухоли, а затем признак болезни изменялся в черные и багровые пятна на всех частях тела. Только немногие выздоравливали, и почти все умирали на третий день. И таково било свойство заразы, что она приставала не только от человека к человеку, но вещь чумного, если к ней прикасалось живое существо, убивала его в непродолжительное время. Я видел собственными глазами, как две свиньи, набредя на лохмотья умершего стали теребить их рылом, потом зубами и по кратком, времени, закружившись немного, точно поев отравы, упали мертвые на злополучные тряпки».
— Черная смерть. На теле больного тогда появлялись черные пятна. Джек Лондон написал рассказ об алой чуме… Там появлялись алые чумные пятна… — задумчиво проговорил Петров.
— Надо будет это записать, — сказал Орлов. Он аккуратно вел свой дневник и записывал туда все свои впечатления и наблюдения. Ему хотелось написать книгу об отважных охотниках за чумой.
Вот, между прочим, что было в записях геолога:
«За неделю выловили с десяток, песчаных сусликов. Взяты посевы их крови. Чума».
«Отметили два очага чумных сусликов. Ведь чума — это болезнь животных. Суслики, тушканчики, сурки, крысы подвержены чуме, и во многих из них дремлет черная смерть.
В песчаных районах главный носитель чумы — грызун полуденная песчанка, в степях — малый суслик. Чума в острой форме вспыхивает среда грызунов весной, когда они пробуждаются от зимней спячки. Уцелевшие к осени залегают в норы. Восприимчивость их к этому времени понижается. Чума в организме сусликов тогда может протекать хронически или приобрести скрытую форму. Зверьки вместе с чумой перезимовывают не погибая. А весной та же история снова».