– Питерс и Портер... этому не бывать.
Она хитро мне улыбнулась и незаметно, но не слишком незаметно, провела языком по нижней губе.
– Это произойдёт, если я так скажу, Питерс.
Она провела рукой по моему животу, и я резко втянул воздух от её прикосновения.
– Правило пятое: делай всё, чего бы я ни захотела, но только этой ночью. Завтра мы можем вернуться к метанию ручных гранат, но сегодня будь моей сученькой.
Я закрыл глаза, борясь с порывом вжать её в ближайшую стену и заставить кончить так сильно, что крыша разобьётся вдребезги. Моё стремление постебаться над Сидни превратилось в нужду трахнуть Сидни.
– Открой глаза, Питерс.
Я открыл, и она посмотрела на меня с самым жадным, с самым полным страсти выражением лица, которое я когда-либо видел. Для меня игра была окончена – Зловещая победила. Я склонился к её лицу, и мой рот остановился прямо над её пухлыми губами.
–Тут с нами DJ Зловещая. Тащи сюда свою задницу, коротышка, – DJ Бентли (Нейт) прокричал в микрофон. Услышав своё имя, она вырвалась из моих рук и метнула взгляд на балкон.
Грёбаный Нейт.
Нейт закончил Нортерн два года назад, и мы были из двух разных миров. В средней школе он был парнем, над которым издевались, а я был спортсменом, который запихивал червяков ему в глотку. Нас сделали напарниками по лабораторным, и, присмотревшись ко мне, он рассказал о частных играх в покер, которые проходили по вечерам вторников. И поскольку мне нравилось обдирать своих товарищей по команде как липок, я хотел практиковаться (вот как я мог себе позволить двадцатипятидолларовый виски).
Нейт указал на ряд ступенек, ведущих к балкону, и Сидни сорвалась, словно горела в огне, оставив меня позади в толпе. Я потерял её из виду, поэтому сосредоточился на лестнице, чтобы убедиться, что она туда добралась. Когда я не увидел её, начал было паниковать, но не прошло и двух секунд, как крошечная потная ручка схватила мою.
– Пойдем, микрочлен. Видимо, футболисты туповаты. – Сидни потащила меня через толпу и вверх по лестнице к кабинке диджея.
Вышибала остановил нас наверху лестницы и взглянул на Нейта. Держа одну руку на своих наушниках, Нейт кивнул, и мы ступили за огороженную рампу, ведущую к его алькову.
Нейт подозвал меня, но Сидни отстала, глазея на толпу внизу.
– Привет, мужик. Что стряслось? – Нейт заглядывал мне за плечо на Сидни, пялясь на неё.
– Ты меня не знаешь, – многозначительно сообщил я ему, и он кивнул. – Хочу, чтобы она думала, что добилась этого сама. А не потому, что надираю тебе задницу по вторникам.
– Нет, – сказал Нейт, взгляд всё ещё прикован к ней. – Я уже давно собирался с ней встретиться. Слышал о феноменальном диджее в теперь крутом «Спейсруме», поэтому ты оказал мне услугу.
Я не был уверен, почему меня это злило, но так и было.
– Прочь с дороги, Снейк. – Сидни протиснулась мимо меня и остановилась рядом с Нейтом, а я сделал несколько шагов назад, дав ей возможность заниматься своими делами.
Нейт показал ей пульты. Затем наклонился, говоря ей что-то на ухо. Сидни запрокинула голову и рассмеялась, в то время как Нейт положил руку ей на предплечье.
Я посмотрел вверх на атриумный потолок и сосредоточился на светильниках, стараясь остыть. Сидни Портер была наркотиком, медленно проникающим в моё тело, склоняя меня к своей воле. Это было не тем, чего я ожидал. Она была не тем, чего я ожидал.
– Эй все, DJ Зловещая! – закричал Нейт в микрофон и поднял её руку в воздух, будто она только что выиграла матч по боксу. Толпа снизу ответила оглушительным рёвом. Лицо Сидни могло расколоться надвое, так широко она улыбалась. – DJ Зло будет мутить биты следующие семь минут. Будьте милыми!
Нейт покинул кабинку и направился ко мне.
– Хорошенько займись ей, – произнес он, дёргая головой в направлении Сидни. – Возьму пива. У тебя семь минут, квотербек! – Он прошёл мимо вышибалы до конца рампы.
Я повернулся обратно к Сидни. Она стояла спиной ко мне и покачивала бёдрами под своей нелепой майкой. Склонившись над звуковым пультом так, что можно было частично увидеть её чёрное кружевное бельё. Верхняя часть её попки изгибалась под тонкой тканью, показывая щедрое количество плоти чуть выше задней части её гладких бёдер. Боже... Будда... Муххамед... Элвис, дайте мне сил сопротивляться этой крошечной искусительнице, этому суккубу в майке толстого мужчины с птеродактилем.
Глава 19
Нет ничего лучше, чем это.
Моя жизнь удалась.
Я умру счастливой женщиной.
Но, Боже, не забирай меня сейчас, потому что DJ Бентли только что покинул сцену, и теперь я миксую для настоящей бесстыдной публики.
Моё лицо болело от того, как сильно я улыбалась. Стянув свою маску, я уронила её на пол и взяла наушники.
Показав мне систему звуковых эффектов, Бентли загрузил трек и прошептал мне на ухо: «Возьму пива. Вернусь через семь минут». Когда тебя тискают в тёмном шкафу, это кажется таким мирским по сравнению с этими семью минутами на небесах.
Я скакала. Прыгала на месте, словно в видео с дурацкими упражнениями. Втянула в легкие заплесневелый воздух складского помещения, впитывая музыку каждой клеткой своего тела.
Ничего не может быть лучше, чем это. Ничего.
Я добавила ещё один трек, взрывая колонки быстрым битом, и танцевала, пока не почувствовала, как две руки не спеша двигаются вверх по бокам моих бёдер.
– Что ты делаешь? – крикнула я на Питерса. Он стоял прямо за мной, а моя голова находилась прямо под его подбородком. В ответ он притянул мою задницу к своим бёдрам.
– Я танцую, Зловещая, – стонал он мне в заднюю часть шеи. – Ты ведь этого хотела? Никаких запретов. Я сегодня твоя сучка, так? Можем начать метать ножи утром.
Я резко рассмеялась, не совсем понимая этот резкий поворот на сто восемьдесят градусов в его поведении.
– Ты не принесёшь нож на перестрелку, Питерс, но если ссылаешься на свой член, то я была бы в шоке, если бы получила порез бумагой.
Он ещё сильнее вжался в меня, пока я продолжала миксовать.
Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что должна была бы дать ему локтем в живот и скинуть его через край балкона, но я была пьяной. Окрылённой танцующей толпой. Всё в этом месте кричало «секс»: люди, освещение, пот, капающий с тел, и хриплое дыхание Питерса у моего уха, разрушающее мой защитный купол. Я старалась найти в себе силы остановить его, но с моим частично измененным сознанием, тело полностью взяло вверх.
Словно зная, что я вела борьбу, он мягко поднял сзади мои влажные волосы. Его язык обрушился на мою кожу, и он тихо стонал над моей татуировкой гитарного грифа. Я резко выдохнула в микрофон, и он засмеялся за моим ухом.
– Что... ты...
Прежде чем я смогла закончить свою жалкую мольбу прекратить это, его руки скользнули по моему телу спереди, вниз по животу и остановились перед резинкой моего нижнего белья.
– Питерс, – выдавила я, почувствовав, что в горле совсем пересохло.
Его рука двинулась за мою майку, и он сунул её глубоко между моих ног. Я снова издала хриплый стон в микрофон и наклонила голову назад, пока не положила её ему на плечо. Питерс вёл языком вверх по моей шее, долго, словно я была фруктовым льдом – его любимым вкусом. Он втянул мой пот в свой рот.
Когда музыка достигла яркого крещендо, того же пика достигло моё тяжёлое дыхание, раздававшееся прямо в микрофон. Было трудно поверить, что прикосновения такого бегемота под метр девяносто могли быть столь нежными, но мне было не обязательно оборачиваться, чтобы знать, что это был он. Моё тело обладало собственной памятью.
– Должен я остановиться? – прошептал он мне на ухо.