— Куда ты направляешься? — поинтересовался Тони.
— В свой кабинет, — сказала Дженифер.
— А… Что делала в отделе кадров?
Дженни могла бы отшутиться или ответить уклончиво, но рано или поздно о ее переводе в другой отдел все равно узнала бы вся фирма, поэтому она решила уже сейчас не делать из этого тайны.
— Я хочу уйти из аналитического.
— Уйти от Дориана? — недоверчиво склоняя набок голову, переспросил Тони.
Дженни кивнула.
— Ну и ну! Что-то произошло?
Она сознавала, что должна каким-то образом объяснить свое поведение сотрудникам. Сейчас — Тони, позднее — всем остальным. По опыту ей давно было известно, что ложь ей не удается. Вот она и решила сказать почти правду;
— Ты ведь помнишь, что недавно кто-то прислал мне цветы?
— Конечно, помню. Их тебе присылали дважды. А потом еще и огромную коробку конфет! — Тони осклабился.
— Ко мне частенько стали приходить люди — посмотреть на букеты, угоститься конфеткой, обо всем расспросить, — продолжила Дженни. — А Дориан, когда работает, не выносит шума. Между нами начали разгораться споры, разногласия, все пошло наперекосяк.
— Так, значит, твой тайный поклонник разлучил вас с Дорианом? — спросил Тони.
Дженифер непонимающе на него уставилась.
Он на что-то намекает или случайно выразился настолько неоднозначно? — подумала она. Наверное, все же случайно. Опыта в любовных делах у него явно маловато, поэтому догадаться о нашем с Дорианом романе он вряд ли мог.
— Если хочешь, считай, что всему виной мой тайный поклонник, — наигранно шутливым тоном сказала она. — Извини, мне надо идти.
— Мне тоже, — ответил Тони, кивая в сторону отдела кадров. — Мистер Гудман желает, чтобы сегодня после обеда я пришел к нему вместе с Мари. А у меня ужасно много дел, и я хочу попробовать перенести эту встречу на понедельник.
— Что? — Дженни рассмеялась. — Ты хочешь попробовать изменить планы мистера Гудмана?
Тони окинул ее таким взглядом, будто она несла полную чушь.
— Сегодня после обеда я не смогу выкроить время для беседы с президентом компании. И уверен, что он меня поймет.
Дженни пожала плечами.
— Я, пожалуй, пойду.
Ей предстояло провести еще один день рядом с Дорианом. Возможно, последний. И она нервничала.
На восстановление их отношений можно было уже не надеяться. Не потому что Дориан отличался редким упрямством, а оттого, что Дженни действительно не подходила ему, несмотря на то что без него с трудом представляла себе свое будущее. Настолько грубо вмешиваться в его личную жизнь она не имела ни малейшего права. Теперь же мучилась, но была не в состоянии что-либо изменить.
Дориан с газетой в руке появился в ее кабинете в тот момент, когда она села за стол и положила в выдвижной ящик сумочку.
— Здравствуй, Дженифер, — поздоровался он, не прекращая читать. — Ты уже побывала в отделе кадров?
Дженни радовалась, что большая часть его внимания прикована к газетным статьям. Так, по крайней мере, он не видел, сколько горя и тоски выражают ее глаза.
— Да, я специально пришла сегодня пораньше и отнесла Мари заявление, — ответила она, изо всех сил стараясь сохранять внешнее спокойствие.
— О каком заявлении идет речь? — послышался из-за спины Дориана веселый голос Хельги.
Мистер Конрад оторвал взгляд от газеты и повернул голову.
— Я попросил Дженифер перейти в другой отдел.
Вошедшая женщина недоуменно вскинула брови.
— Ничего не понимаю…
Дориан с невозмутимым видом направился к двери, но приостановился и холодным, бесстрастным тоном пояснил:
— Мы с Дженифер попробовали сблизиться. Из этой затеи ничего не вышло.
— Поэтому вы не желаете продолжать с ней работать? — спросила Хельга, качая головой.
— Все не так просто, — ответил Дориан уклончиво.
— И все же? — не отставала от него секретарша.
Мистер Конрад гневно сдвинул брови.
— А почему вы так настойчиво меня об этом расспрашиваете? Вас наши отношения с Дженифер не касаются!
Дженни и Хельга оцепенели. Ни одна ни другая ни разу не слышали, чтобы Дориан повышал голос на кого бы то ни было, особенно на женщин.
— Простите меня, Хельга, — незамедлительно извинился Конрад.
Дженифер с облегчением выдохнула. Разочаровываться в предмете своего обожания, несмотря на то что у них ничего не вышло, ей страшно не хотелось.