У самой принцессы или вице-принцессы были длинные вьющиеся непослушные волосы до попы, рыжего цвета и васильковые глаза. Отличительная черта королей. Такого цвета волос на Идиллии больше не имел никто, кроме ее отца. Вазилия встала возле большого кресла и велела рабыне ползти к ней по мраморному полу. Было больно, но Дана подползла и встала на колени возле ног Госпожи:
— Сними с меня кожанки, носки и трусики — велела Госпожа.
Рабыня повиновалась. Вазилия села на кресло и раздвинула прекрасные ноги, открывая свою прекрасную розу взору рабыни:
— Соси и вылизывай, — приказала она.
Дана начала с пальцев ног. Прочитав заклинания клонирования языка, она сосала каждый пальчик, вылизывала языками кожу между ними, потом начала вылизывать ноги госпожи, пока не добралась до ее влагалища. Прочитав заклинание чистоты Дана принялась за вылизывание лона Госпожи. Она проводила всеми своими языками по каждой складочке лона Госпожи, а потом облизала клитор и начала сосать его. Вазилия издавала стоны наслаждения. Она выкручивала и щипала соски рабыни и впивалась ей в грудь и шею острыми ногтями. Рабыня стонала от боли, что придавало Госпоже остроты ощущений.
Вдруг хлопнула дверь. Дана вздрогнула. Но ей не полагалось отрываться от своего занятия, а вот у Вазилии голос зазвенел сталью:
— Что тебе тут надо? Ты знаешь, что за такие незваные вторжения как в это место, как в туалет и ванна, тебе грозит офигенное наказание. Тебя выдворят из Академии с позором! Тебя сошлют…
— Но я по твоему же приглашению, сестренка — сладко перебил ее чей-то мужской голос, — Когда ты сказала, что пойдешь в бордель, то обязательно отымеешь девственницу. А я попросил у тебя несколько нужных мне для лабораторной работы ингредиентов. На что ты сказала мне: соберешь сам. Вот я и пришел собирать сам.
— Дурак! Кретин! Я же не сказала тебе собирать их именно с моей девственницы. У тебя что своих денег нет?
— Но ты же меня пригласила сестричка…. — по-кошачьи начал было мужской голос, но потом застонал отчего-то и отвернулся.
Вазилия расхохоталась и сказала:
— Ладно уж, братец, суй его ей попу, раз пришел, кот, к обеду.
И в попку Даны неожиданно вторгся огромный член увеличенный магией. Дана издала крик.
— Ах! — кончила Вазилия, — братец сделай его еще больше, только не разорви ее. И подними ее попку повыше чтобы мне были видны все подробности.
Что брат и сделал.
Рабыня задыхалась от крика, а брат и сестра от наслаждения. Они кончали так много раз, что брат уже не мог стоять на ногах, даже поддерживаемый магией, и упал на колени.
Затем, разомлевшая Вазилия встала и велела рабыне себя одеть.
— Оставляю ее тебе. Собирай свои ингредиенты, но влагалище не трожь. Если сделаешь что-то подобное, я добьюсь, чтобы…..
— Сестра! — в голосе резко перебившего ее мужчины тоже зазвенела сталь, — я могу прикидываться дураком, но я не дурак и ты это знаешь. К тому же, мне в голову пришла одна идея. Эта рабыня знает столько магических трюков…. И ты у нее первый клиент. Пока она не станет популярной надо выкупить ее. У нас будет домашняя рабыня и к тому же — девственница. Обещаю тебе, клянусь вытащить и отдать тебе свое сердце на опыты, если я отымею ее в лоно!
— Что ж, — мягко сказала Вазилия. Ты тут закончи с ней, а я пойду договариваться о продаже. И дай мне на всякий случай свою кредитную карту. Клянусь отдать тебе свое сердце, на опыты, если не потрачу с нее только половину суммы, запрошенную за рабыню — рассмеялась она, зная непреклонное отношение брата к деньгам.
Но на этот раз он что-то шепнул, и карточка оказалась в руках Вазилии.
— Пользуйся, дорогая, — ухмыльнулся брат
— Пользуйся, дорогой, — хлопнула дверью сестра
Глава 2
— Сядь в кресло, рабыня, высоко подними ноги и раздвинь их, — приказал Хозяин. Дана подчинилась. Перед ней стоял высокий молодой блондин с вьющимися волосами до плеч и серо-зелеными глазами. Его телосложение было атлетическим, худощавым, но мускулистым. Он стоял совершенно голый, а его одежда была аккуратно сложена на пуфике, поэтому очевидно разделся он с помощью магии. Пока девушка разглядывала его, он присел на одну ногу и копался в кожаном сундучке, который с собой принес. Потом пододвинул к креслу столик, заставил его стать повыше, чтобы он был на уровне его рук.
Потом он расставил на столике всякие пробирки и баночки и повернулся к испуганной
— Я сказал раздвинуть ноги пошире, — раздраженно сказал он, Дана вскинула голову, но сказать ничего не смогла. Потому что пользующиеся ею надсмотрщики зубы ей так и не вернули. А раздраженный парень с помощью магических кандалов раздвинул ее ноги так, что Дане показалось они сейчас вылезут из таза. Она заплакала.
Он тут же приставил к ее глазам специальные баночки, со специальными краями, по которым слезы сливались внутрь. Баночки приклеились к глазам. Видимо, еще одно заклинание. Которое она не услышала из-за боли.
— Плачь, рабыня, плачь, мне нужны целые банки! — сообщил парень и вытащил коробочку с металлическими зажимами, похожими на прищепки.
Он отодвинул одним пальцем красный "треугольник девственницы" и оттянув одну из половых губ, прицепил первую прищепку туда. Она была очень тугая и девушка заплакала еще сильнее, но он продолжал и продолжал прицеплять прищепки к ее лону, пока там вообще не осталось места. Последнюю он прицепил к ее клитору и девушка завыла от боли и задергалась. Он прочитал заклинание, и она оказалась спеленатой магическими кандалами вся целиком, до полной неподвижности. Следующий зажим он прицепил на ее сосок, потом на другой, девушка рыдала от боли, а он все цеплял и цеплял, пока обе ее груди не стали похожи на металлические. Он уже хотел взяться за ее попку, когда заметил, что баночки полные. Аккуратно отцепив их от глаз, и прочно завернув крышками, он приказал всем зажимам сложиться в коробку, не озабочиваясь тем, чтобы они перед этим раскрылись. От дикой боли Дана кричала так, что казалось он вынимает из ее груди сердце. А вдруг так и сделает? Дана испугалась и затряслась от ужаса… ее груди и лоно были пунцовыми от такого издевательства. Но рабыня — мясо. Ей можно отрезать руки или ноги и ни один гражданин планеты даже не почувствует к ней сострадания.
— Не бойся, — подошел к ней маг, заглянув в ее заплаканные глаза, — я не буду тебя убивать. — О, да они у тебя карие, говорят, что если влюбишься в кареглазую, то никогда не сможешь разлюбить, — и он расхохотался.
Но потом он вдруг надолго задумался:
— Где-то я тебя уже видел… Или кого-то похожего на тебя, с глазами, полными ненависти. Тоже с Земли. Но степень магии там была гораздо больше пятой. По рабским домам я не хожу, это работа Управляющего, а вот в Тюрьме очень даже мог быть, Но оттуда живыми и целыми не выходят, только по кускам. А ты здесь, передо мной, с широко раздвинутыми ногами и глазами полными покорности. Но ты очень похожа на нее. На ту ведьму. Тебе повезло родиться не ею. Иначе это не мы отсюда, а ты сама слышала бы свой крик из тюремной башни, — снова рассмеялся он своим бархатистым смехом, — а может это была твоя мать?