Очевидно, что близкое знакомство с напавшим не входило в планы чужака, а потому он, снова уподобившись осьминогу, сжался, вытянулся и рванул в сторону, пытаясь выскользнуть из петли. Захваченная душа под давлением щупалец оказалась «выплюнута» и, превратившись в неуправляемый снаряд, унеслась куда-то в сторону, противоположную рывку, но интерес к ее судьбе у вторженца уже угас. На первом плане резко проявилось простое и незатейливое желание выжить.
Как там дальше сложились дела у незадачливого похитителя можно только догадываться, но, судя по всему, о местных обитателях он худо-бедно, но имел представление и явно встречался с ними не первый раз, а потому его шансы на удачную попытку скрыться были далеко отличными от нуля.
Душа тем временем быстро преодолевала немалые расстояния. Импульс «выстрела» оказался достаточно сильным, чтобы уносить тревожно мерцающий шарик перпендикулярно потоку, расталкивая по пути плывущих к Свету «коллег». И пусть столкновения рождали безумную траекторию полета, да и о силе притяжения далекого источника перерождения забывать не стоило, но, как бы то ни было, общий вектор движения сохранялся прежний на протяжении довольно большого отрезка времени. И хотя под конец полета скорость пострадавшего от нападения заметно упала, но все-таки ее хватило, чтобы вырваться за пределы «молочной» реки забвения.
Душа из-за своей тормознутости мышления едва-едва осознала, что что-то не так, как уже внезапно вылетела за границы кажущейся бесконечной мглы. Оказавшись в пустом пространстве (а чем пустота отличается от тьмы можно понять, только испытав на собственной шкуре) шар, по-прежнему тускло сияющий, резко потерял остатки скорости, а затем начал медленно дрейфовать куда-то в пустоту, прочь от туманного потока, туда, где располагалась новая точка назначения, невидимым магнитом подхватившая потеряшку.
Так, путь к перерождению из пары лет превратился в дорогу, которая займет у Иллидана несколько тысячелетий. Благо полное забвение ему теперь не грозило, да и подумать мертвому теперь было о чем, несмотря на скорость мыслительного процесса, так и оставшуюся смехотворной.
---------//---------
Побережье Калимдора.
— И что, мы вот так просто ее отпустим, после всего того, что она сделала?! — не выдержала Тиранда повисшего молчания, резким жестом поправив вылезший на глаза локон зеленых волос, выдав тем самым свое нервное состояние. — Да едва она устроится на новом месте, как тут же примется за старое!
— Сейчас мы ничего не сможем сделать, — нехотя констатировал их общее бессилие полубог. — Даже если мы соберем все силы, то максимум из доступного нашим возможностям — это размен всех наших жизней на жизни всего лишь части ее сторонников… или на нее одну, но тут без гарантий.
Троица лидеров ночных эльфов стояла на скрытом деревьями холме и наблюдала за погрузкой кораблей, в течение уже нескольких часов идущей полным ходом около руин Эльдарата — небольшого эльфийского городка, жители которого несколько лет тому назад даже не догадывались, что их лесная обитель внезапно станет самым настоящим портовым городом, точнее его развалинами. На берегу, освобожденном от деревьев, пошедших на починку неизвестно где найденных эльфийских посудин, наблюдалась оживленная суета. Несколько тысяч эльфов весьма бодро обеспечивали непрерывный конвейер по доставке припасов в трюмы. Бухта была не очень большой, и на приколе стояло всего десять кораблей, в то время как пара сотен остальных, как уже заполненных, так и дожидающихся своей очереди, бросила якорь поодаль. Зато маги сумели организовать стоянку кораблей непосредственно вплотную к некогда пологому берегу, что позволяло не заморачиваться использованием лодок и грузить бочки и ящики прямиком по сходням.
Внимание наблюдателей было приковано к конкретной представительнице их расы — властной эльфийке, замершей между отступившим лесом и берегом и с насмешливо-презрительной улыбкой смотрящей в сторону провожающих. И ни расстояние, ни заросли не были помехой ее взгляду… впрочем, зрители особо и не скрывались. В белых волосах, неизвестно зачем (совсем не по эльфийской моде) коротко остриженных, ярко горела красная капля камня Силы знаменитой королевской диадемы. Спутать королеву Азшару с кем-то другим было невозможно.
— Выяснилось, зачем им столько эссенции из Лунных колодцев? — прервал затянувшуюся паузу Малфурион.