Спустя еще пять минут пустопорожних препирательств, Малфурион покинул Изумрудный Сон. Его план заставить оставшихся Аспектов выступить на его стороне под угрозой призыва сюда Н’Зота провалился. Там действительно некому было сражаться, кроме Ноздорму, на которого он и рассчитывал, приходя сюда, но тот, если верить Изере не станет вмешиваться до самого конца, причем конца Азерота, а не эльфов. А Аспекты Жизни и Природы действительно не обладали выдающимися бойцовскими талантами, и пусть здесь, в центре сосредоточения Жизни и Природы, Алекстраза и Изера могли многое, но он сам еще не совсем спятил, чтобы прокладывать для Бездны дорожку в Изумрудный Сон…
Теперь у него остался лишь запасной вариант.
---------//---------
Нордскол.
Уединенный остров на западе северного континента Азерота был окружен неприступными скалами. Неприступными для любого, кто не умел летать. Однако горные цепи являлись не единственным препятствием для решивших нарушить уединение владельца этого клочка суши. В центре острова, носящего звучное название Хладарра, располагалась невысокая башня. Долина в кольце гор, опоясывающих берег Хладарры, была закрыта мощным магическим куполом, а сама башня, казалось, искрилась от всевозможных защитных чар, наложенных как на нее саму, так и на ее окрестности. В башне не было дверей, да и сама она никем не охранялась, кроме магии, а потому даже снаружи можно было увидеть, что внутри единственного на острове сооружения, имеющего из всего интерьера лишь пару лестниц, мерцала пленка портала.
За пространственной прорехой скрывалось убежище самого Аспекта Магии. Прихожей в жилище Малигоса являлся огромный каменный диск, парящий во мраке под светом далеких звезд. И звезды, и темнота были не более чем искусной иллюзией, и владения сильнейшего дракона из синей стаи не ограничивались лишь одной площадкой в «космосе»: по краю диска находились скрытые порталы, ведущие уже в более специализированные помещения. Но сейчас, на время проводимого ритуала, Малигос занял именно эту, первую площадку, доступ к которой на данный момент был заблокирован даже для тех редких гостей, которые иногда заглядывали на огонек к дракону. В роли последних вот уже несколько тысячелетий выступали лишь члены его семьи: дети — Аригос и Киригоса — и вторая супруга — Сарагоса. Первая супруга, его консорт — Синдрагоса — была мертва вот уже десять тысяч лет, однако же именно она была причиной, почему сейчас прихожую его жилища украшали многочисленные магические фигуры вкупе с длинными цепочками рунных символов. Причем тайные знаки были не только на камне, но в воздухе: разноцветная вязь рун, мерцавшая в темноте, перемежалась сложными объемными фигурами — и первая, и вторые едва заметно подрагивали от переполнившей их маны.
В центре всей этой композиции завис в воздухе крупный неграненый сапфир, который и стал ценой для Древнего бога за предательство Кенариуса. В драгоценном камне содержалась душа его погибшей супруги. И вот уже несколько месяцев со дня завершения сделки дракон, пытался воскресить свою возлюбленную. Оправдывая свой титул Повелителя Магии, Малигос раз за разом улучшал предыдущий метод или находил новые подходы, и вот сейчас настала пора седьмой попытки.
Синеволосый эльф (только в этом облике у него получилось уместиться на краю площадки, не тревожа результат своей многочасовой работы), скрывшись за защитными чарами, громко выкрикнул слово-активатор, ритуал пришел в действие. По магическим рунам и знакам прошел импульс, и те налились Силой. Воздух словно зазвенел от напряжения. Из ничего над рунными кругами соткался силуэт огромной драконицы…
Раздался пшик, и вся энергетическая конструкция, тихо звякнув напоследок, развалилась на отдельные быстро гаснущие и теряющие форму элементы.
Малигос отменил защиту (на этот раз обошлось без взрыва) и скрипнул зубами, подходя к сапфиру. Очередная неудача! Его бесило, что даже люди и те научились воскрешать мертвых, а он, Аспект, уже много дней топчется на одном месте! И хотя задачи по возвращению к жизни только что расставшегося с жизнью гуманоида и могучей драконицы, умершей десять тысяч лет назад, различались по сложности как небо и земля — это не являлось оправданием собственного бессилия в глазах самого Малигоса.
Проблема крылась в отсутствии тела, и нельзя было сказать, что он не пытался ее решить «обычными» средствами. Во время предыдущих попыток нескольким его младшим членам стаи пришлось пожертвовать своими телами, однако все было напрасно — душа Синдрагосы не могла удержаться в драконицах, даже не являющихся родственницами его супруге, и снова возвращалась во временное пристанище. А родичей Синдрагосы во всем Азероте просто не осталось в живых. Можно было бы создать тело с нуля, но для этого необходимо было найти остатки предыдущего — задача, так и оставшаяся не решенной за все время, минувшее со дня утраты любимой.