Ничего, из этого Азшара, разумеется, не увидела, будучи ослепленной не столько в обычном зрении (глаза то она как раз успела прикрыть), сколько в чувстве магии. Однако помимо временной дезориентации случившееся не причинило Азшаре другого вреда. Потерю чувствительности к движению маны удалось восстановить в кратчайшие сроки, одновременно со зрением. Последнее пришлось весьма кстати: только-только проморгавшейся Азшаре во всей красе показали красивую иллюминацию. Сотни золотых песчинок, образовавшихся над центром Источника после взрыва его энергии, начали быстро притягиваться друг к другу, формируя эльфийский силуэт. Стягивающиеся в воздухе крупинки энергии приобрели стройную девичью форму, которая затем налилась объемом и начала темнеть, приобретая более разнообразную палитру цветов нежели ярко-желтый.
И вот перед замершей у бортика бассейна королевой, так и не вынувшей руку из Источника, предстала голая девчонка-эльфийка, возраст которой едва ли превышал одно столетие. Обычная с виду за тем исключением, что ее волосы как цветом, так и прической были подозрительно похожи на белоснежную стрижку Азшары. Сияние вокруг девицы, вторгнувшейся в самое охраняемое место Сель’Таласа, погасло, и нежданная гостья мягко опустилась в центр колодца. Тем временем на поверхности Источника снова начала концентрироваться создаваемая им мана, и вскоре поток энергии вновь устремился вверх, чтобы по традиции бесславно, но с пользой расплескаться по преграждающему ему путь куполу и направиться не в космические дали, а по энерговодам к вящей пользе эльфийского народа.
Новоприбывшая с любопытством огляделась, стоя по колено в жидкой мане и овеваемая возносящимися вверх частицами энергии. Ни первое, ни второе, ей, определенно, не мешало, а скорее даже наоборот — доставляло удовольствие. Девчонка огляделась, и ее взгляд зафиксировался на хозяйке дворца. Гостья ярко улыбнулась и шагнула вперед.
Азшара, успевшая восстановить чувствительность, в замешательстве уставилась на существо, выдающее себя за эльфийку, а то, что девчонка не является эльфом она ощущала всеми фибрами своей души. Также королеву очень сильно смущало и напрягало, что у юной визитерши было куда более сильное сродство с Источником чем у нее самой, а ведь, казалось бы, такое в принципе невозможно — ведь она, Азшара, являлась его создательницей и хранителем. Такое просто не укладывалось в голове! Но понимание, что приближающаяся девушка не является врагом, столь же ясно отпечаталось в сознании, как и тот факт, что случилось нечто невероятное, невозможное, но определенно чудесное. Во всяком случае Азшарой овладела необъяснимая радость, словно от долгожданной встречи с давно ожидаемой подругой (если, конечно, опустить тот момент, что с друзьями у нее были проблемы, касающиеся их полного отсутствия).
Вопросов у поднявшейся на ноги королевы было много, а уж когда юная девица подошла вплотную и, доверчиво хлопая янтарными глазами, окаймленными пушистыми белыми ресницами, заключила ее в объятия со словами: «Мама!» — их стало еще больше…
Глава 19
Даларан.
Город магов жил своей особенной жизнью. И на его улицах ныне, как и во времена постройки (а это ни много, ни мало — две с половиной тысячи лет назад), властвовала магия. Многообразие ее форм и расцветок подкупало тех немногих гостей города, которые все же смогли преодолеть все препоны, связанные с недавним усилением мер безопасности. Возможно самим жителям Даларана уличная обстановка и не казалась выходящей за грань разумного, но на концентрацию магии в городе это к счастью никак не влияло — ведь иначе место не было бы знаменито как город магов.
Впрочем, не все, что встречалось на его мощенных улочках, относилось именно к магии. Иногда попадались довольно обывательские вещи — например, сценка ссоры двух молодых людей…
Солнечный свет, свободно проникающий через два огромных окна, отражался от чистого отполированного пола и не без помощи магии разбегался по помещению тысячами солнечных зайчиков, превращая небольшую таверну в крайне уютное местечко. Обычно это место служило точкой притяжения многочисленных влюбленных парочек. Обстановка становилась поистине романтичной, когда вместо дневного светила в панорамные окна, расположенные по обе стороны от входной двери, заглядывала его ночная сестра. Ну, а в безлунные ночи или пасмурные дни никто не мешал хозяйке, не чурающейся волшебства, подвесить рядом с заведением несколько искусственных источников иллюминации.