– Не знаю, с чего бы это? – Она провела пальцем по комоду и машинально отметила, что эта женщина убирает тщательнее, чем приходящая к Лорен уборщица. – Просто она охотится и за мной тоже.
– А Джош считает, что это он во всем виноват. Ему кажется, что, если бы он не пригласил тебя тогда на ужин в первый раз, ничего бы не началось. И его милая подружка не перенесла бы свое внимание на тебя. Я сказала ему, что это все чушь. Что этой женщине нужны жертвы, на которых она могла бы срывать злость за то, что он не любит ее, и ты просто следующая в очереди.
Лорен прижала трубку подбородком к плечу, доставая из комода пижаму.
– Звучит так, как будто ты внимательно изучала ее повадки.
– Ей нужен Джош, чтобы делать ему подарки, посылать цветы, восхищаться им издалека, но ей нужен и противник, на котором она могла бы сосредоточить свою ненависть, – сказала Дана. – И ты очень подходишь на эту роль.
– Дана, твои слова меня совсем не успокаивают.
– Я же профессиональный врач, дорогая, я должна поддерживать в тебе чувство неуверенности, чтобы ты постоянно обращалась ко мне. Иначе чем я буду платить за свой автомобиль и дом?
– Четыре года назад ты ездила на малолитражке и снимала угол. Все, что мне нужно, это совет, что теперь делать. Что предпринять, пока я окончательно не сошла с ума и тебе не пришлось запереть меня в комнате с обитыми войлоком стенами, где мне в качестве психотерапии позволят рисовать на них пальцем.
– Лорен, то, что я собираюсь тебе сказать, должно остаться строго между нами, потому что ни один врач в здравом уме не посоветует тебе этого. – Дана говорила ровным профессиональным тоном. – Держи револьвер заряженным и всегда под рукой и, если она когда-нибудь дойдет до того, чтобы пойти против тебя в открытую, лицом к лицу, не колеблясь стреляй в нее. Возможно, это единственное, что может ее остановить.
Лорен всплеснула руками. Она забыла о кровожадной натуре своей подруги.
– Вот уж не ожидала от тебя такого совета!
– Хорошо, тогда в твоих интересах не упускать этого мужчину, несмотря на то, что он юрист, а мы обе знаем, что я думаю об этой братии с тех пор, как Карен в прошлом году ушел от меня. Ты ему рассказала о том, что с тобой произошло?
– Да, рассказала. И он очень хорошо все принял. Но я это сделала только что, поэтому он еще может передумать, после того как поразмыслит хорошенько и поймет, в каком я душевном разброде.
– Не думаю. Он непохож на человека, который отворачивается от проблемы, как Рон. Если бы это было так, он бы уехал из города, как только началась эта история. Нет, слушайся доктора Дану: хватай его и держи крепче. После разговора с ним у меня создалось впечатление, что он собирается надолго остаться рядом с тобой.
Закончив разговор, Лорен сидела на кровати, прислушиваясь к приглушенным ночным звукам дома. Раньше она очень любила этот час, когда было так тихо и она могла составлять планы на следующий день. Раньше она всегда ценила одиночество и тишину.
Это время прошло.
12
– Я положила для вас чистые полотенца в ванной, – сказала Лорен Джошу.
Она уже совершенно осоловела и с трудом держалась на ногах, несмотря на их решение не ложиться допоздна и смотреть сериал по кабельному ТВ. Но вначале она была рада этому развлечению, потому что была слишком взвинченна, чтобы сразу лечь спать. Она подозревала, что Джош понял ее состояние и предложил смотреть кино, чтобы помочь ей расслабиться. Теперь она уже так расслабилась, что хотела только забраться поскорее в постель и заснуть. Глядя на его лицо, черты которого были слишком резкими, чтобы его можно было назвать красивым, и слушая его ленивый техасский говорок, Лорен вдруг поняла, какой опорой послужил ей этот человек в последние дни. И чем он для нее стал. В данном случае она довольно плохо справлялась с задачей, которую сама себе поставила: держать всех мужчин на расстоянии. Видимо, ей совсем не хотелось держать там Джоша.
– Не беспокойтесь, я прекрасно сумею о себе позаботиться и устроюсь как дома, – заверил он. – Идите и ложитесь в постель, пока вы не упали.
Она положила ладонь на его руку.
– Спасибо, Джош. Зная, что вы здесь, я спокойнее засну. – Лорен поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. Прежде чем она успела отпрянуть, он повернулся и поймал ее губы.
Его поцелуй ничего не требовал и не просил. Джош просто хотел показать, что она ему небезразлична, и она так это и восприняла. Он обнял ее, защищая теплом своего тела. При этом он по-прежнему не просил ничего, что она не готова была дать ему. Где-то в глубине сознания у Лорен мелькнула мысль, что она напрасно думала, что сможет без труда оттолкнуть его. Когда она наконец высвободилась из его объятий, она учащенно дышала.
– Спокойной ночи, Джош.
Он продолжал молча стоять на пороге спальни, пока она не вошла в свою комнату и не остановилась на пороге, держась за ручку двери.
– Вы все еще думаете, что мы сможем легко и просто покончить с этим, Лорен?
Не ответив, она просто закрыла дверь. Но Джош и не ждал ответа. Она ведь знала, что он прав.
Опыт прошлого должен был подсказать Лорен, что в эту ночь ей будет не так-то просто заснуть. Даже при том, что в соседней комнате спал Джош, ей всюду мерещились какие-то тени. Она отказалась от снотворного, которое прописал ей врач при выписке из больницы, потому что после него она просыпалась с очень тяжелым чувством. Приемы релаксации, которым в свое время научила ее Дана, на этот раз не сработали.
Она лежала на спине и смотрела в потолок. За каждым шорохом ей чудился проникший в дом злодей. Только усилием воли Лорен заставляла себя сдерживаться, иначе она наверняка схватила бы свой пистолет и, возможно, выставила бы себя в дурацком свете.
«Подумай о чем-нибудь другом, Лорен. – Ее тихий голос, казалось, отскакивал от стен. – Подумай о том, что ждет тебя на работе. Хотя, пожалуй, и этого не надо. Это тебя еще больше расстроит».
В конце концов она сдалась и, выбравшись из постели, натянула платье и направилась к двери.
Дверь в гостевую комнату была приоткрыта. Хотя свет был погашен, Лорен не сомневалась, что Джош не спит.
– Не можете заснуть? – услышала она тихий голос Джоша.
– Как только я выключила свет, сон как рукой сняло!
Он сел, подложив под спину подушки.
– Идите сюда, места вполне хватит на двоих.
Она открыла дверь и вошла. Слабого света, пробивающегося между занавесками, вполне хватало, чтобы найти кровать. Лорен подошла и села на край.
– После нападения я не могла спать с выключенным светом. Я даже душ не могла принимать, не открыв дверь ванной, а иногда и дверь душевой кабинки. Я старалась справиться со всем этим, чтобы восстановить душевное равновесие. Я всегда парковалась под фонарем, после наступления темноты охранник всегда провожал меня до машины, а во время дежурства Рона усиливалось патрулирование. Но спустя некоторое время я стала забывать открывать дверь душа или автоматически закрывала на ночь дверь спальни. Я не вздрагивала, если меня нечаянно касался мужчина, и постепенно вернулась к жизни. А сейчас все как будто повторилась снова, разница только в том, что теперь зло исходит от женщины. Здесь что-то не так.
– Здесь все не так. – Джош протянул руку. – Идите сюда.
Лорен скользнула в постель и свернулась около него, положив голову ему на плечо. Она машинально подумала, надевает ли он что-нибудь, ложась в постель.
– Почему вас так трогают дела, связанные с женщинами?
– Вы что, хотите сказать, что все сплетни достигли ваших ушей?
– Я просто хочу услышать вашу версию.
Джош поудобнее устроился на подушках и притянул Лорен к себе.
– Стандартная история мальчика, который рос, видя, как папа по ночам бьет маму, потому что напился или потому что не напился, поскольку все деньги уже пропил. Я ненавидел его. Когда я первый раз попытался его остановить, мне было шесть лет, и дело кончилось сломанным пальцем. – Он проигнорировал ее тяжелый вздох. – Каждый раз, когда я кидался на него, он ломал мне что-нибудь еще, пока я не стал достаточно сильным и не сломал пару его костей. Он ушел от нас, когда мне было четырнадцать. Это был самый лучший день в моей жизни, потому что я понял, что еще немного – и убил бы его. – Убежденность, звучавшая в его голосе, показала Лорен, что он и сейчас так думает. – Я хотел бросить школу и начать зарабатывать, чтобы содержать маму, но она настаивала, чтобы я получил серьезное образование. Она работала уборщицей, и я ненавидел эту ее работу так, что я тоже попортил ей немало крови, пытаясь справиться с ситуацией.