– Пусть это будет подарок на Богоявление, двенадцатую ночь Рождества, Кэт, – сказала Нисса. – Мне дают денег больше, чем я могу потратить, даже если сошью еще одно платье. – Она пожала плечами. – Какой толк от золота, если им нельзя поделиться с подругами?
– Я не могу позволить принять такой щедрый дар, – слабо протестовала Кэт Говард, и было ясно, что чувства ее противоречили словам.
– Почему же нет? – спокойно спросила Нисса. – Неужели мне забыли сказать, что правила придворного этикета воспрещают делать подарки друзьям? Если такое правило есть, я его нарушу, потому что у меня есть подарки для вас всех!
Другие девушки тихонько засмеялись, а леди Брауни сказала:
– Нисса Уиндхем проявила исключительную щедрость, госпожа Говард! Вам повезло, что у вас появилась такая подруга. Разумеется, вы должны принять ее дар, иначе, боюсь, вас сочтут грубой и невоспитанной. И герцог Томас будет весьма раздосадован.
– В таком случае, – с лукавой улыбкой ответила Кэт Говард, – я должна его принять, что и делаю с благодарностью, Нисса Уиндхем!
Леди Брауни одобрительно кивнула.
– Прекрасный поступок.
– Мне нечего предложить тебе взамен, – тихо сказала Кэт Ниссе. – Но я не забываю добра, как не забываю и обиды. Придет день, когда я смогу отплатить тебе за этот щедрый дар, потому что ты по-настоящему добра ко мне. Я бедна, как церковная мышь, однако ты ни разу не дала мне почувствовать унижение, как делают гордячки Бассет. Мне еще представится возможность отблагодарить. Обещаю тебе, Нисса, что я это сделаю!
Когда в тот день они вернулись в пиршественный зал в новых нарядах, королеву и ее фрейлин встретили громом аплодисментов. Дам и их платья просто засыпали комплиментами. Потом были танцы. Король с плохо скрытым раздражением повел Анну танцевать, но, к его величайшему удивлению, новобрачная оказалась превосходной партнершей. Уж фрейлины постарались ее обучить! Когда Генрих закружил Анну в танце и подхватил на руки, она одарила его сияющей улыбкой и засмеялась, глядя на него сверху вниз. И король вдруг решил, что, возможно, не так уж она непривлекательна, как он поначалу думал. Может быть, все образуется?
– Нисса?
Девушка обернулась. Сзади стояла Кэт Говард с… с ним!
– Это мой кузен, Вариан де Уинтер, граф Марч, – представила Кэт. – Ему не с кем танцевать. И я подумала – может быть, ты проявишь сострадание к бедняге? Ведь я знаю, как ты любишь танцевать.
Его глаза оказались зелеными. Темно-зелеными… зелеными, как воды реки Уай, когда она течет, покрытая солнечными бликами и замедляя ход на отмелях вблизи ее родного дома.
– Мадам. – Он учтиво поклонился, глядя на нее без улыбки.
– Сэр. – Нисса присела в реверансе, чувствуя, как вдоль спины ползут мурашки. Какой у него глубокий и мелодичный голос! Он ее просто завораживал. И при взгляде на его суровое, прекрасное лицо ее сердце пустилось вскачь.
– Ох, Нисса, потанцуй с Варианом, – упрашивала Кэт. А потом упорхнула в поисках кавалера для себя.
– Говорят, что вы не джентльмен, милорд. Леди Марло предупредила меня, что даже простой беседы с вами достаточно, чтобы погубить свою репутацию, – храбро начала Нисса, сумев справиться с волнением.
– И вы этому верите? – спросил он сухо, но девушка ясно различила веселые нотки в его завораживающем голосе. Тем не менее лицо графа оставалось серьезным.
– Я думаю, что леди Марло, которая является ближайшей подругой моей тети, просто сплетница, обожающая скандалы, – сообщила Нисса. – Однако скандал не возникает на пустом месте – там всегда есть зерно правды. Однако мы в общественном месте, в окружении толпы придворных. И я не вижу, каким образом вы можете меня скомпрометировать. Поэтому, милорд, если вы действительно просите меня на танец, я принимаю ваше приглашение. Отказ был бы неслыханной грубостью. – Она снова присела в реверансе.
Он взял ее руку, и Нисса почувствовала, как ее пронизал жар, идущий от его крепкой ладони. Они вступили в круг танцующих, когда веселый контрданс был уже в самом разгаре. Потом последовал второй танец. Когда музыка стихла, возле них внезапно появился Оуэн Фицджеральд.
– Дорогая Нисса, тетя хочет с тобой поговорить. – Он крепко взял ее за локоть. – С вашего позволения, милорд.
Граф Марч поклонился, и слабая усмешка тронула его губы.
– Разумеется, милорд, – сказал он спокойно, – если вы настаиваете. – Затем повернулся и исчез в толпе.
– Как вы могли! – воскликнула Нисса, топнув ножкой для пущего эффекта. – Вы поставили меня в неловкое положение в присутствии всего двора!