— Ужасное, — со злобой проговорил Снейп. — Она выглядит как живой труп.
Альбус тяжело вздохнул и на секунду прикрыл глаза. Он не переставал себя винить во всем произошедшем. Считая, что его попустительство привело к ужасным событиям.
— Время залечит раны, — наконец проговорил директор.
— Непременно, — не удержался от язвительного восклицания зельевар.
— А как дела у Джеймса?
— Он еще жив, — хмыкнул маг. — Хотя, думаю, Поттер предпочел бы умереть, чем созерцать свою изуродованную тушку в зеркале. Теперь по красоте он может посоперничать лишь с Грюмом.
— Северус! — прогромыхал голос директора. В нем прозвенели металлические ноты, не предвещающие собеседнику ничего хорошего. — Сейчас не время сквернословить. Джеймс повел себя как герой.
Зельевар хмыкнул.
— Ничего с вашим Поттером не произошло. Как обычно ноет и жалеет себя.
— Северус…
— Все с ним нормально, директор. Я побывал в Мунго, как вы и просили, и провел все проверки. Пока ничего конкретного сказать не могу, лишь подтвердить слова врачей. Раны под действием заклинаний или зелий не затягиваются. Пришлось действовать по маггловски — нитками и иголкой. Насчет остального, станет яснее в полнолуние.
— Хорошо, мой мальчик. Можешь идти. И да, держи меня в курсе дел.
— Конечно.
Снейп поднялся и направился к выходу, но его остановил оклик директора.
— Ах да, мой мальчик, передай Лили, что я навещу ее через несколько дней. Ты ведь сегодня навестишь ее?
— Хорошо, — прищурился зельевар. — Может ей передать что-то еще?
— Не стоит. Я сам поговорю с ней, — Альбус был задумчив.
Гарри провел в Больничном крыле практически неделю. На любые его уговоры или даже угрозы, Помфри отвечала резким отказом. Она была непреклонна в своем стремлении держать слизеринца под надзором. Да и к тому же в мерах быстрейшего выздоровления запретила пускать к нему посторонних. Хорошо хоть книги разрешили читать, а то брюнет опасался взвыть от досады. Единственным плюсом от этого было то, что он смог обдумать произошедшее без лишних ушей. Мыслей было много, а вопросов еще больше. Только проблема в том — ответов на них не находилось.
Гарри часами насиловал свою память в попытках что-то вспомнить, но ничего не выходило, лишь голова начинала болеть. Помфри заверяла, что при таком магическом выбросе это нормально. Вот только Гарри чувствовал, что здесь не все так просто. Его одолевали смутные догадки, что от него пытаются скрыть правду. И еще поленьев в огонь сомнений подкидывало отсутствие Лили Поттер. Женщина не навестила его ни разу за эти дни. Непохоже на нее.
На четвертый день к слизеринцу наведался Дамблдор собственной персоной.
— Как ты, мой мальчик? — участливо спросил старик.
Поттер скривился от такого обращения.
— Отлично. Мне еще долго здесь торчать? — Гарри специально прибавил в голос раздражения. Впрочем, оно было не искусным. За семь дней, Больничное крыло очертело слизеринцу. Как и нравоучения Помфри. Притом, хотелось поговорить с Ноттом и Малфоем. Может они прояснят произошедшее и ответят на часть вопросов. Слабая надежда, но она была.
— Поппи заверила меня, что сегодня вечером тебя можно выписывать. Конечно тебе придется еще месяц пить зелья, чтобы быстрее восстановить магию.
Поттер обрадовался. Наконец-то он уйдет отсюда.
— Мальчик мой, я хотел спросить, ни удалось ли тебе чего-то вспомнить?
— Нет, — не врал Герой.
— Но ничего. Может, позже.
— Может, — согласился парень. — Директор, а что вообще произошло? Мадам Помфри мне ничего конкретного не говорит.
Дамблдор медлил с ответом.
— Вы вместе с мистером Ноттом попали в ловушку Волан-де-Морта.
Чем больше Дамблдор рассказывал, тем сильнее у Гарри лезли глаза на лоб. К счастью на лице не отражался его шок. Получалось, что они с Ноттом следили за рыжиком и зубрилой, подозревая их в разгроме комнаты. И попали в ловушку Волан-де-Морта. Далее феерическая схватка с василиском в Тайной комнате. Там же у Гарри произошел спонтанный магический выброс, и он потерял сознание, мимоходом убив зверушку.
«Бред какой-то», — про себя размышлял слизеринец. Он не видел причин следить за гриффами, а уж кидаться тем на помощь — подавно. Но об этом утверждал Нотт, притом уверенно. Нужно срочно его расспросить.
— Ладно, я оставлю тебя, мальчик мой. Поппи тебя скоро отпустит, и ты сможешь посетить прощальный пир. Завтра экспресс отходит от Хогвартса. Ах да, твоя храбрость заслуживает награды. Присуждаю Слизерину сто очков, — добро улыбнулся под конец Альбус. — В Тайной комнате ты показал себя достойным сыном своих родителей. Настоящий Гриффиндорец.