— Вы кого-нибудь ищете? — Она улыбнулась, и я констатировал, что ее крупные белоснежные зубы чудесно контрастировали с загорелым лицом. Я ничего не ответил, потому что у меня перехватило дыхание.
— Мы ищем Глорию Ван Равен, — сказала Эприл брюнетке. — Вы не помните меня, мисс Фицрой? Я — Эприл Мауэр.
Кто мог бы об этом забыть, но мисс Фицрой, тем не менее, забыла.
— Секретарша Глории?
Брюнетка сделала вид, что вспоминает, что, конечно, не соответствовало действительности.
— А это — мистер Бойд, — продолжала Эприл. — Его послала к ней студия, чтобы он усовестил Глорию или сделал что-нибудь еще.
— Хэлло! — Брюнетка мне улыбнулась — мило и многозначительно. Под ее жарким взглядом я буквально весь съежился. — Я — Эллен Фицрой, — представилась она, хотя я уже слышал ее имя от Эприл.
— Денни… — прохрипел я. — Денни Бойд. Но все мои друзья называют меня просто Денни.
— После того как он вышел от хирурга, сделавшего ему пластическую операцию, он считает, что стал мечтой для любой девочки, — заметила Эприл довольно холодно.
Когда откуда-то снизу сквозь переборки палубы донеслись резкие диссонирующие звуки трубы, я громко шмякнул оба чемодана на настил.
— Это Мускат Муллинс, — объяснила Эллен Фицрой. — Он опять напился. Глория и Эдвард отправились куда-то, насколько я понимаю, по каким-то делам. Но они должны скоро вернуться. Хотите что-нибудь выпить?
— Конечно, хотим, — быстро ответил я, хотя с ее стороны это была просто дань вежливости.
— Думаю, что сперва мне следует распаковать чемоданы Глории, — добросовестно заметила Эприл. — Где находится ее каюта?
— Идите вперед, мимо камбуза. Потом спуститесь по трапу, который ведет к каютам. Наша первая на левой стороне.
— Спасибо, — сказала Эприл и повернулась ко мне: — Денни? — При этом она недвусмысленно посмотрела на оба тяжелых чемодана, которые стояли между моими ногами.
— Теперь ваша очередь, мисс, — небрежно бросил я. — Когда мои ноги попадают на палубу, я полностью расслабляюсь. — И поскольку я — вежливый человек, я отступил от чемоданов, чтобы не стоять у нее на дороге.
Эприл удивленно посмотрела на меня и терпеливо улыбнулась. Наконец она подняла оба чемодана и направилась в сторону носа, бормоча про себя самые разнообразные морские проклятия.
Брюнетка посмотрела на меня такими глазами, словно ее впечатлял мой профиль, и у меня возникло предположение, что мою физиономию щадили при драках только ради нее.
Минуты через две мы уже сидели в рубке и прислушивались к немузыкальным, но очень приятным звукам, которые издавали кубики льда в наших стаканах с виски.
Внезапно из трубы, находящейся под палубой, донеслись какие-то дисгармонические звуки, а потом также внезапно умолкли. Непосредственно после этого раздался пронзительный крик женщины, а пять секунд спустя снова заиграла труба — это были первые аккорды увертюры к «Вильгельму Телю». Я вопросительно поднял брови и посмотрел на Эллен Фицрой.
— Это был Мускат, — сказала она. — Возможно, я должна была вас предупредить, что если вблизи от него появляется женщина, то у нее есть только одна возможность ускользнуть: размозжить ему черепную коробку графином. Или бутылкой.
— И как много бутылок вы уже разбили о его голову? — заинтересованно спросил я.
— Ни одной, — ответила она. — Но однажды мы стояли у перил, и он упал в воду от моего удара. Прошло какое-то время, прежде чем я поняла, что он не умеет плавать, и поэтому он чуть было не утонул. Но с тех пор он ни разу не пытался приставать ко мне. Может быть потому, что наглотался воды, прежде чем его вытащил Эдвард.
— Вы всегда так бурно реагируете на попытки мужчин сблизиться с вами? — спросил я испуганно.
— Все зависит от обстоятельств, — ответила она, пожав плечами.
— В зависимости от того кто? — попробовал я уточнить несколько секунд спустя.
Она покачала головой.
— В зависимости от настроения, Денни. Девушка должна иметь для этого определенное настроение, но я думаю, вы это хорошо знаете.
Итак, для меня открылась интересная и неисследованная область, и я уже готов был играть роль исследователя под этим углом зрения, как внезапно появилась Эприл, и она показалась мне такой же желанной, как чиновник из налогового управления.
На ее нежных щечках было немного больше румянца, чем всегда, да и дышала она учащеннее, чем обычно.
— Клянусь, что согну в бараний рог это шестирукое чудовище! — вырвалось у нее. — Что с ним, собственно, происходит?