— Б-БАХ!
В метре от «вторженца» взлетел песок от попадания пули.
Дальше последовало неожиданное — прикрыв руками голову, парень с диким ужасом завопил:
— Да вы чего?! Зачем убиваете?! Что мы сделали?!
— Каа! — крикнул я — Стой! Стой!
— Бодро тут у вас — заметил не отставший от меня дед Федор.
— Стой, Каа! — повторил я и тяжело дышащий орк опустил руку с револьвером.
— НЕ стреляйте! Зачем вы так?!
— Это они! — всхлипывала отползающая Кати — Они! Они тогда напали!
— Точно они! — подтвердил держащий в руках палку Бур — Я их хари навсегда запомнил!
— Они — коротко кивнула Даша — Гарантирую. Вернее — он. Но тот красноволосый тоже там был. Его волосы лучшая примета.
— Значит, возрождение есть — с диким облегчением выдохнул я — Супер новость! Ребята мы бессмертны! Эй! Незнакомец! Перед смертью покаешься?
— В чем? — на меня глянули довольно злым, но явно вменяемым взглядом — Зачем вы Финта подстрелили? За что? Мы вас увидели, обрадовались, побежали! А вы стрелять!
— Вчера вы двое хотели ее изнасиловать! — Бур указал на Кати — Изнасиловать! И мы вас убили! А теперь вы возвращаетесь и начинаете гнать такую туфту?
— Что?! Охренел?! Я не насильник! — парня аж перекосило, он рывком вскочил — Пошел ты Пиноккио недоделанный! Я тебе щас твой нос тебе же в задницу запихаю за такие слова! Понял?! Урр-од! Я в жизни ни одну женщину и пальцем не тронул! И уж тем более не насиловал!
— Сам ты Пиноккио! Козлина! Насильник!
— Заткнитесь все! — взревел Каа.
— У вас тут очень бодро — почесал нос дед Федор — Не знаю что там с насильниками, но парень похоже не врет. Не обознались вы?
— Вот даете! Я! Ни! Разу! Не! Пытался! Изнасиловать! Женщину! — продолжал возмущаться незнакомец — Да и мужчину тоже! Да и когда, мать вашу?! Я только пару часов назад впервые проснулся в этом мире! Голым, ничего не понимающим, лежа на камнях голой задницей кверху! Потом встретил Финта — которого вы пристрелили! Он в нескольких шагах от меня появился. Тоже нормальный мужик без закидонов и диких планов по изнасилованию! Мы с ним познакомились, чуть подумали над ситуацией, а затем пошли на шум прибоя — море в пятидесяти шагах оказалось. Потом дым от костра вашего увидели и сюда двинулись! Как людей различили — на бег сорвались от радости! Тут этот зеленый амбал Финта и пристрелил! Вот и спрашивается — какие нахрен изнасилования, если я впервые в этом мире два часа назад появился?!
— Господи… — начиная понимать, что к чему, выдавил я — Эй! Замолчи на пару секунду и быстро ответь! Какой вчера был день?! Живо!
— Тре… третье сентября! Вчера было третье сентября! Вечер! — выпалил парень.
— Он не лжет — едва не застонал я — Бур, Кати, Даша, это точно были они?
— Или они или их клоны! — крайне зло прорычала Даша, поигрывая увесистым камнем.
— Да. Это их клоны, ребят — подтвердил я — Либо он врет, во что я не верю, ибо, зачем надо было им голым и безоружным бежать на целую толпу с криками? Были бы безумные, еще ладно. Но ведь вменяемые… Каа, ты пристрелил клона насильника, убитого Дашей и Буром вчера. А этот — я указал на ошарашенно замолкшего и пялящегося на меня парня — А этого Даша и Бур тоже вчера убили, но пока что он еще жив.
— Жир! Ты сам понимаешь что несешь? — на мое плечо легла зеленая лапища — Нюхнул чего по дороге?
— Нюхнул… — огрызнулся я, дергая плечом и сбрасывая руку — Не поняли еще? Если я прав и если я понял ситуацию верно, мир Ковчега после смерти персонажа оживляет не его, а записанную на свой сервер базовую матрицу!
— А?
— А млин… как вы не поймете! Если Каа меня сейчас убьет, через день я появлюсь снова! Но это буду уже не я! Вернее — тот базовый я, чью цифровую матрицу снимали с живого человека. Вы возродитесь в Ковчеге заново, на нулевом уровне, с начальными характеристиками, на том же месте, где появился ваш клон-предшественник и что самое главное — вы не будете ничего помнить о случившемся с другим вашим и уже умершим воплощением! Потом что этих воспоминаний у вас и быть не может! Если меня убьют, когда я через день появлюсь, я не буду знать Каа, Лесю, Панти. И я их не забуду! Я просто НЕ буду знать ни о них, ни об этом мире абсолютно ничего! Черт! Если коротко — когда я умру, меня сотрут! А там, у сожженной деревни, у ручья, через день, вновь откроет глаза перепуганный жирный толстяк не могущий встать на ноги и не понимающий что происходит…
— О чем он говорит… — с явным непониманием спросила Кати, настолько поразившись моим речам, что отчасти забыла о своем испуге — Неужели…