— Растяжка! — сварливо отозвался старик, подбирая с земли тонкую щепку и втыкая ее в щель между ящиком и крышкой — Вот фантазия у вас хоть куда, а с осторожностью дело плохо! Сам ведь говорил, Жирдяй — могила, гроб, кто-то важный, салют был, водку пили, плитой прикрыли. Как думаешь, важного человека бы просто так захоронили? Без ловушки для наглецов посмевших вскрыть могилку?
— Как у фараонов египетских! — вставила словечко Мила — Спасибо дед Федор!
— Да не за что… масштаб поменьше, чем у фараонов, но суть та же. Если здесь динамит, то взлетела бы сейчас наша Мила, как и первый вор.
— Первый вор? — пискнула стоящая рядом со мной Леся красующаяся футболкой из флага — Какой первый вор, дядь Федор?
— Да, какой еще первый вор? — спросил и я, а Мила яростно закивала.
— А яма откуда? Не воронка, а тот бочажок, что водой доверху заполнен. В котором ты нырял — прогудел старик, вооружившийся длинной палочкой с кривым сучком на конце.
— Думаете?
— Думаю. Могилку пусть и в воронке сделали, но землей присыпать не забыли, как я думаю. А поверх плиты разместили взрывчатку. И снова землей засыпали. Кто-то туда уже совался, судя по всему. Взрывчатка рванула, образовалась яма, которая потом заполнилась водой. А наглеца развеяло взрывом на кусочки,… хотя кто знает, как все на самом деле было. Оп-па… и готово…
Удерживая в руке перерезанную проволоку, старик безбоязненно откинул крышку ящика со звоном упавшую на землю. Дед заглянул внутрь и пораженно присвистнул:
— Вот это да!
— Что там? Что там? — заторопилась любопытная Леся. Мы не отставали и заглянули в ящик одновременно.
И правда, гроб.
И тело в наличии — в виде иссохшей мумии. Пергаментная кожа плотно обтянула череп, глазницы провалились, скалятся желтые зубы в усмешке. Длинное кожаное пальто с двойным рядом светлых металлических пуговиц с уже знакомым венком из колючей проволоки и буквами. На груди пальто несколько рваных дыр — похоже пулевые отверстия. На животе у пояса длинный разрез… широкий воротник поставлен так, что прикрывает шею и часть затылка. На макушке черепа красуется кожаная фуражка. Под пальто видны черные, наполовину истлевшие брюки с кожаными вшивками на коленях. Тяжелые кожаные ботинки с толстой ребристой подошвой на ступнях. Широкий пояс туго перетягивает талию. На широкой квадратной пряжке все тот же венок из колючей проволоки, но букв нет, вместо них вниз короткая надпись «Сдерживать и Направлять!». На поясе две кожаные кобуры. Одна поменьше и закрытая, на левом боку, с клапаном. Другая куда больше, открытая, с тонким ремешком. В обеих кобурах видны рукояти оружия. Руки мертвеца сложены на груди, на пальцах каждой ладони по кастету. На левой руке кастет обычный, из светлого же металла, на его «ударной» грани выгравированы буквы «Сдерживать!». На правой руке кастет куда более угрожающего вида, из темного металла, «ударная» грань менее плоская, скорее смахивает на тупые шипы. И надпись «Направлять!».
Охренеть просто…
— Кого же мы нашли… — пораженно выдохнул я.
Не знаю, кто мертвец,… но при жизни, судя по всему, он был крутым сукиным сыном! Плечи широченные даже сейчас, кисти иссохших рук поражают толщиной костей. А лежащая рядом с трупом связка из трех самых настоящих гранат привязанных тонкой проволокой к кожаному поясу пальто лишь добавляла впечатления — если бы Мила открыла крышку рывком…
Нагнувшись, старик что-то пробормотал, обращаясь к черепу мертвеца, затем неспешно освободил обе кобуры от оружия и выпрямился.
Большой… очень большой револьвер лежит на его правой ладони. На левой ладони куда менее впечатляющее оружие.
Первым делом дед Федор указал подбородком на меньшее по размеру оружие.
— Браунинг № 1. Пистолет самозарядный. Магазин на семь патронов. Очень известный пистолет.
— Впервые слышу — признался я — А это?
— Кольт Анаконда. Сорок пятый калибр. Восьмидюймовый ствол, нержавеющая сталь… И это револьвер. Причем настолько «сильный», что из него не каждый мужик выстрелить сможет.
— А почему тут лошадь нарисована? — удивилась Леся — Анаконда это ведь змея…
— Объяснять долго… — невольно поморщился старик — И не нарисована лошадь, а выбита. В общем, сегодня вы ребята так отличились, что даже и не знаю… впору памятник вам ставить. Это же оружие! Огнестрел!
— Это Жирдяй — вновь проявила свой характер Мила, не став нежиться в лучах чужой славы.
— Ты помогала — не согласился я — Ладно. А патроны?
— Револьвер полон — старик улыбнулся так широко и кровожадно, что сразу стало ясно, что пусть теперь какой-нибудь враг рискнет подобраться к нашему лагерю — А пистолет… три патрона в магазине… тоже неплохо!