В связи с изменением Саблиной и Мусиной своих показаний в пользу Викторова и Васильева, органами предварительного следствия проверялась выдвинутая Кудиновым версия о подкупе этих свидетелей подсудимыми, в результате чего это утверждение Кудинова не нашло своего подтверждения.
По этому поводу в обвинительном заключении имеется ссылка на письмо заместителя директора санатория «Заря», на показания свидетелей Ш. и Е., из чего следует, что Саблина и Мусина в санатории «Заря» не проживали.
Кроме того, к материалам дела приобщены, как указано в обвинительном заключении, результаты оперативно-розыскной деятельности, проведенной на основании судебного постановления в виде восьми аудиокассет с прослушиванием переговоров Саблиной по её домашнему телефону со стенограммами эти разговоров.
Дополнительно к этому в обоснование законности оперативно-розыскной деятельности в отношении Саблиной и Мусиной в судебном заседании государственным обвинителем выданы два судебных постановления с разрешением проведения оперативно-розыскных действий, связанных с ограничением прав личности как Саблиной, так и Мусиной на тайну телефонных переговоров путем получения трафика телефонных переговоров по домашнему телефону каждой из них.
Между тем, как видно из находящегося в деле судебного постановления и судебных постановлений, представленных стороной обвинения в отношении Саблиной и Мусиной, основанием разрешения на проведение оперативно-розыскных действий послужило подозрение сотрудниками оперативно-розыскного бюро свидетелей Саблиной и Мусиной в заведомо ложных показаниях на предварительном следствии. То есть в совершении ими действий, подпадающих под признаки преступления, предусмотренного частью 1 статьи 307 УК РФ, являющегося преступлением небольшой тяжести.
Однако, в соответствии с частью 4 статьи 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», прослушивание телефонных и иных переговоров допускается только в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении тяжких или особо тяжких преступлениях.
Ни Саблина, ни Мусина к указанной законом категории лиц не относились.
В соответствии с примечанием к статье 307 УК РФ, свидетели Саблина и Мусина освобождаются от уголовной ответственности, поскольку они добровольно в ходе предварительного следствия заявили о ложности данных ими показаний при допросе.
Таким образом, законных оснований для проведения оперативно-розыскных действий в отношении Саблиной и Мусиной не имелось, в связи с чем, результаты оперативно-розыскной деятельности в соответствии со статьей 75 УПК РФ суд признал недопустимыми доказательствами.
Вместе с тем, в судебном заседании стенограммы телефонных разговоров Саблиной и Мусиной государственным обвинителем оглашены, из которых сведений, уличающих подсудимых в совершении преступления судом не обнаружено.
Анализ показаний подсудимых на предварительном следствии, из которых, по мнению органов следствия, показания подозреваемого Викторова являлись правдивыми, а остальные — ложными, позволили суду сделать вывод о необоснованности предъявленного Викторову, Васильеву и Горину обвинения, поскольку сведений о преступлении они не содержат.
Из протокола допроса подозреваемого Викторова следует, что Кудинов предложил услуги бани бесплатно из-за проверки предприятия Гориным. Васильев разрешил эксплуатацию предприятия для устранения недостатков. Он и другие посетили сауну, услуги которой он и С. совместно оплатили по счету, выписанному администратором, которая никаких других материальных претензий не высказала.
При этом в протоколе зафиксировано, что Викторов понимал, что лично он платит за бар, а не за сауну.
По этому поводу Викторов в суде пояснил, что его допрашивали, когда он находился в болезненном состоянии. Острые боли мешали ему правильно отвечать на вопросы следователя.
Доказательством заявленного Викторовым обстоятельства является выданный им в суде выписной эпикриз, согласно которому, Викторов находился на стационарном лечении в урологическом отделении военного госпиталя по поводу мочекаменной болезни; мелкие камни почек, склонные к самостоятельному отхождению; правосторонняя почечная колика; вторичный хронический пиелонефрит, обострение.
Поэтому признать приведенные показания Викторова бесспорным доказательством не представляется возможным.
После стационарного лечения подозреваемый Викторов не подтвердил приведенные показания, по поводу которых заявил, что находился в болезненном состоянии.