При этом судом установлено, что в ночное время вооружённые подсудимые ворвались в дом, где отдыхали пять человек, в том числе хозяин дома. Дядя из охотничьего карабина, а его племянник из снайперской винтовки открыли стрельбу, убив в упор К. и тяжело ранив С., который успел отвести упершийся в грудь ствол винтовки. После чего убийцы были обезоружены мужчинами, рисковавшими жизнью и находившимися в зоне обстрела, и переданы прибывшим по их вызову сотрудникам милиции. Эти героические мужчины немедля организовали доставку своего истекавшего кровью тяжелораненого товарища в больницу, где врачи спасли ему жизнь.
Невинно пострадавшие наёмные рабочие никакого отношения к убийцам не имели. Оба преданных суду человека были осуждены к длительным срокам лишения свободы[118]. Дядя умер в пересыльной тюрьме[119]. До того, как стать убийцей, в голодное время года он кормил в своей деревне одиноких, больных и неимущих людей, нуждавшихся в помощи. Он был внушительных физических размеров, и клетка давила его, поэтому председательствующий разрешил ему давать показания, отвечать на вопросы и заявлять ходатайства сидя. Хотя узкая скамья подсудимых, ограниченная стеной и решёткой, была неудобной для этого великана. Отвечая на вопросы приезжего народного заседателя, он называл её бабушкой. В той местности такое обращение было приветливым и мягким. Член суда, к которой он так обращался, давно была на пенсии и не сердилась, но вопросов к этому подсудимому больше не имела. Эта добрая женщина значительную часть своей жизни отработала прокурором и по своей профессиональной привычке задавала вопросы «не в бровь, а в глаз». По совместительству она преподавала мудрость в государственном университете будущим юристам.
Три дня судебная коллегия по уголовным делам областного суда рассматривала это дело при большом стечении народа, отчего единственный в здании зал судебного заседания не вмещал желающих. Все три местных адвоката защищали двоих подсудимых. В ходе процесса один из адвокатов неожиданно пропал. Найти вызвался его добросовестный коллега, который до своей адвокатской практики работал начальником уголовного розыска в большом городе, а в недалёком будущем стал судьёй. Оказалось, что исчезнувший адвокат в обеденный перерыв пошёл в свой огород подкопать картофель, чтобы утолить голод. За этим делом между грядок на него напал сон. Осень только начиналась, в полдень солнце согрело людей и землю. А в ночной тишине, когда судья в холодном номере поселковой гостиницы работал над проектом приговора, слышался только бубен шамана…
В один из трёх дней судья видел женщину — народного заседателя, отказавшуюся от участия в деле в качестве судьи. Вид она имела монашеский. По священным канонам монахи не должны иметь своего мнения, тем более — особого. А при постановлении приговора в совещательной комнате, судья не вправе воздержаться от голосования. Выбор оказался верным, поскольку в правилах, которым она следовала, закрепились традиции духовности. Эта женщина содействовала правосудию, а не препятствовала его осуществлению.
Итак, изложенный многолетний правосудный опыт при комплексном культурологическом и юридическом подходе позволяет автору сформулировать своё понимание особого мнения, как:
— правовой возможности реализации свободы совести (убеждений) судьи при коллегиальном рассмотрении уголовного дела;
— реального культурного показателя независимости судьи и демократических начал уголовного правосудия;
— дополнительной гарантии прав человека, вовлечённого в уголовный процесс, в частности, на обжалование приговора.
Имея в виду, что с религиозно-философской точки зрения совесть находится в тесной связи со всем состоянием человеческой души, в зависимости от её естественного и нравственного развития, от образования, образа жизни и вообще истории. Развитие совести зависит от образования ума и совершенствования воли. Строгая правдивость, в частности, любовь к истине и согласование практических действий с теоретическим познанием — вот главное основание ясности, остроты и живости совести, одним словом — совестливости. Каждый человек имеет совесть только для себя. Поэтому человек должен остерегаться возвышать свою совесть на степень закона для других и таким образом причинять ущерб свободе совести.
1.4. Некоторые особенности культуры уголовного правосудия
Отечественное уголовное правосудие, на взгляд автора, сохраняет некоторые элементы, подходы и принципы древнееврейского права, провозгласившего право человека на своё свободное самоопределение; византийского права, утвердившего неравенство; а также славяно-русских общинных обычаев. Чем обнаруживает своё исходное культурно-правовое начало и в первую очередь — славяно-русский общинный строй, имеющий древнейшие корни.