По следам крови с места преступления он пришёл к дому, хозяйка которого никак не могла понять цель его визита. Следователь нашёл на крыльце её дома аналогичную каплю уже замёрзшей жидкости, похожей на кровь. Взволнованная женщина ногтем пальца руки соскребла вещественное доказательство и попробовала на вкус. Предложила следователю, сунув под нос. При этом объяснила, что она в этот вечер со столовой, где работала, привезла домой на санках бидон с пищевыми отходами, в том числе остатками борща, плескавшегося по дороге…
Сергеева пришлось вновь разыскивать, когда он совершил побег из тюрьмы. Этот побег Сергеев совершил в группе десяти заключённых из одной камеры, в которой содержались одновременно от 33 до 36 человек, переполняя в несколько раз удушливую запертую на замок комнату.
Следователь установил, что из 10 человек, ушедших в побег, девять находились в предварительном заключении под стражей, а один уже отбывал в этой камере уголовное наказание. За несколько ночей в два этапа невольники просверлили стену камеры под потолком в виде лаза, через который перед рассветом в летний день они вышли на крышу. Первый из них стал спускаться по простыням, захваченным из камеры, но оборвался и упал на землю. Поэтому другие спустились по водосточной трубе и разошлись в разные стороны. Беглецов изловили и вернули в следственный изолятор, ускорив рассмотрение их дел в судах области. От побега пострадал один сотрудник тюрьмы, уволенный из органов МВД СССР за профессиональную неподготовленность, как указано в приказе.
Спустя много лет в конце ХХ века, когда в гостинице не было воды, судья в сугробах черпал снег алюминиевой кружкой. В кружке топил снег и варил кашу. Потом варил чай. С помощью кипятильника. Первые дни этой служебной командировки судья испытывал гнетущее чувство и не мог понять, чем оно было вызвано. На третий день, выйдя из помещения на мороз в минус сорок градусов по Цельсию в полдень, — увидел бледное солнце, цеплявшееся за вершины сопок Угрюм-реки. Прилив сил подсказал, что ему не хватало солнечного света. Скоро зимнее солнце спряталось за горами.
2.4. Приговор при свечах
Спустя полгода судье для осуществления правосудия понадобился уже не вездеход, а речное судно. В предрассветном тумане малый катер отошёл от правого берега, на котором располагался город и трое в лодке ушли по «большой воде» вниз по течению с неустановившимся ещё движением.
Зашифрованный мир Угрюм-реки таил испытания, особенно когда мужской экипаж стремительно зашёл в ворота и оказался между огромных скал. Свирепая река, ударяясь в каменные стены, сужавшие путь, поднимала волны в разные стороны, подбрасывая судно словно мячик. Бурлящая вода поднималась до верхнего края борта и покрывала катер своими пенными хлопьями и брызгами, превращая его в подводную лодку. Рёв сжатого между скал потока глушил мысли. Река в разы увеличила скорость своего движения, стараясь проскочить ущелье и вырваться на свободу.
В самой лодке каждый занимался своим делом, не мешая друг другу и не отвлекая: уставший от тюрьмы паренёк спал, рулевой рулил, а судья, подняв голову вверх, увидел узкую полоску синего неба, воззвал и Господь услышал его. Не имея выбора, свободная воля раздвигала преграды, сжимавшие сознание. Борьба человека обнаружила смысл жизни в самой жизни, в её духовных основаниях. Наконец, буйство стихии умолкло, когда катер пробкой вылетел на речной простор. Радость, молитва и благодарность расширили сердце человека.
Примерно через восемь часов водного пути по течению реки нос катера упёрся в левый берег, вдоль которого расположился рабочий посёлок. Время было обеденное. Пробудившегося от сна свидетеля судья обязал явкой в суд в конкретный час и отпустил домой к маме. Рулевой предупредил:
— Завтра в 13:00 уйду обратно, ждать никого не буду!
— А где здесь суд?
— Направо.
— А милиция?
— Налево.
Посмотрев по сторонам и не увидев ни того, ни другого, судья пошёл прямо, чтобы выбраться с берега к жилым домам. Там он разглядел в конце улицы одноэтажный деревянный синий дом с решётками на окнах и поспешил туда. Тяжёлая котомка с делами и затёкшие ноги замедляли путь. На улице никого не было, собаки не лаяли, кошки дорогу не перебегали. Над входом в синий дом имелась надпись: «Милиция». Из тамбура кроме подсудимой никого не было видно. Она прошла по коридору с миской, наполненной только что почищенным и порезанным картофелем.