В 399 году на Сократа был подан донос, составленный Мелетом, богачом-кожевником Анитом и оратором Ликоном. В обвинении значилось следующее: «Это обвинение написал и клятвенно засвидетельствовал Мелет, сын Мелета, пифеец, против Сократа, сына Софрониска из дема Алопеки. Сократ обвиняется в том, что он не признаёт богов, которых признаёт город, и вводит других, новых богов. Обвиняется он и в развращении молодёжи. Требуемое наказание — смерть». Ни одного конкретного, фактически установленного обвинения не существовало. Сократу приходилось, как он сам говорил, сражаться с тенями и слухами. Но он прекрасно понимал, что в клевете на него участвуют или люди, ничтожество и невежество которых он вскрывал постоянно, или наивные простаки, идущие на поводу у слухов.
По свидетельству Платона, за оправдание Сократа был подан 221 голос, а против — 280 голосов. Ему не хватило всего лишь 30 голосов, так как для оправдания надо было иметь минимум 251 голос из 501 количества присяжных.
Тем, кто его осудил, Сократ предсказал приход новых обличителей. Они будут тем суровее, чем они моложе. И их обличение несправедливости превзойдет всё то, что до сих пор делал Сократ. Тем, кто казнил Сократа, ещё придётся дать отчёт за нарушение справедливости, и их вскоре постигнет кара тяжелее той смерти, которую присудили самому Сократу.
По преданию, обвинители Сократа испытали на себе его предсказание. Рассказывают, что афиняне, одумавшись, изгнали их из города, лишили их «огня и воды», так что им ничего не оставалось делать, как повеситься. Потомкам очень хотелось, чтобы возмездие когда-нибудь настигло убийц Сократа. И вот создавалась легенда о том, как Анит, главный подстрекатель и преследователь, был побит камнями и умер в страшных мучениях[148].
Суть философии Сократа, по мнению Монтеня, в предпочтении духовного плотскому. Поэтому именно Сократ на глазах у всего греческого войска простоял в экстазе целый день и целую ночь, охваченный и взволнованный какой-то глубокой мыслью. Первый среди стольких доблестных воинов, устремился он на помощь окружённому врагами Алкивиаду, прикрыл его своим телом и с помощью своего оружия оттеснил врагов. Первым среди всего афинского народа, возмущённого, как и он, недостойным зрелищем, попытался спасти Ферамена, которого вели на казнь по приказу тридцати тиранов. И хотя ему помогали только два воина, он отказался от своей попытки лишь после того, как его попросил об этом сам Ферамен. Некая красавица, в которую он был влюблён, стремилась в его объятия, но обстоятельства сложились так, что ему надо было отказаться от счастья, и у него хватило на это сил. Все видели, как в битве при Делии он поднял и спас Ксенофонта, сброшенного с коня. Как на войне он постоянно ходил босой по льду, одевался одинаково и зимой и летом, превосходил всех своих товарищей терпением в труде и на пирах ел ту же пищу, что и всегда. Всем известно, что двадцать семь лет он с невозмутимым выражением лица переносил голод, бедность, непослушание своих детей, злобный нрав жены и под конец клевету, угнетение, темницу, оковы и яд. Но если этого же человека призывали к учтивому состязанию с чашей в руках — кто кого перепьёт, — он первый во всём войске одерживал победу[149].