Вместе с тем, в самом исследовании причины пожара этой экспертизы указано, что оплавление кирпичей камина свидетельствует о воздействии на них источника тепла, не присутствующего при развитии пожара деревянного дома.
Такой источник тепла мог образоваться только при взрыве кумулятивной гранаты. Другими факторами взрыва являются мгновенное нарастание давления и частичное разрушение строительных конструкций, способствующие развитию пожара.
При исследовании очага пожара указано, что на кирпиче камина, находящегося в гостиной, имеются следы оплавления.
В то же время зоны локальных разрушений, образование прогаров пола, локальных повреждений перегородок и стен не выявлено.
При этом, как следует из заключения экспертизы, следы легковоспламеняемых и горючих жидкостей не обнаружены. Данный факт подтверждается, кроме того, протоколами осмотра места происшествия об отсутствии таких специфических следов.
Более того, материалы дела не содержат данных о возможных следах, свидетельствующих о взрыве кумулятивной гранаты в доме. Такие следы при неоднократном осмотре места происшествия не обнаружены, что следует из протоколов этих следственных действий.
При таких обстоятельствах вывод о причине пожара в доме представляется теоретическим, сделанным без достаточных к тому оснований.
Заключение экспертизы следует признать при отсутствии следов взрыва гранаты, а также легковоспламеняемых и горючих жидкостей, противоречивым, а потому сомнительным. Поскольку такие выводы не исключают иную причину пожара. При которой быстрому развитию пожара способствовало, как установлено в судебном заседании из показаний соседей и потерпевшей Суховой, наличие в доме большого количества различной бытовой действующей техники. В том числе трёх обогревателей, газовых баллонов для печи, а также легковоспламеняемой внутренней обшивки, что не было учтено при экспертном исследовании и не отражено в заключении.
Более того, установленная пожарно-техническим экспертом зона очага пожара не соответствует инкриминируемым со слов Князева и Беднякова подсудимым обстоятельствам поджога дома.
Исследовать же в судебном заседании строительные конструкции дома на предмет поиска, обнаружения и соответствующей процессуальной фиксации возможных следов легковоспламеняемых и горючих жидкостей и/или взрыва гранаты судебной коллегией по собственной инициативе не представляется возможным.
Таким образом, следует признать, что причина пожара органами предварительного следствия не установлена.
Данный вывод суда объективно подтверждается заключением пожарно-технической экспертизы о том, что отверстие в куске древесины, изъятом из дома, не является следом воздействия кумулятивной струи, а образовано до пожара и могло служить для крепления каких-либо конструкций либо для прокладки труб или кабеля.
Заключением пожарно-технической экспертизы о том, что причиной пожара автомобиля является внесение источника зажигания каким-либо лицом. Очаг пожара автомобиля находится внутри салона, ближе к задней его части. Источником зажигания мог послужить как малокалорийный источник зажигания (тлеющее табачное изделие), так и источник открытого пламени. Распространение пламени по самому автомобилю до его обнаружения могло занимать промежуток времени от 5 до 10 минут. Перемещение автомобиля от дома до места его обнаружения за период развития горения — возможно. Воспламенение салона автомобиля от воздействия реактивной струи гранатомёта возможно как при нахождении гранатомёта внутри салона, так и вне его.
Несмотря на наличие в материалах дела такого экспертного заключения, органами предварительного следствия суду предложена версия уничтожения этого автомобиля путём его обливания Бедняковым бензином и последующего поджога. Что, согласно приведённому экспертному заключению, не соответствует действительности, поскольку автомобиль сгорел от пламени гранатомёта или тлеющего окурка, но никак от бензина, что объективно подтверждается приведённым выше протоколом осмотра сгоревшего автомобиля, при котором следы легковоспламеняемых и горючих жидкостей не обнаружены.
Заключением комиссионной взрыво-технической экспертизы о том, что представленный на экспертизу предмет является корпусом пускового устройства реактивной противотанковой гранаты одноразового применения РПГ–18; в таком виде он к стрельбе не пригоден. Для производства выстрела из одноразового гранатомёта РПГ–18 используется кумулятивная граната имеющая калибр 64 мм. Прицельная дальность стрельбы из гранатомёта 200 метров, бронепробиваемость 200 мм. Из данного гранатомёта был произведён боевой выстрел снарядом, использующим в качестве стартового заряда бездымный порох.